Доклад Митрополита Агафангела на Четвёртой ежегодной конференции «Пути РПЦЗ в современном мире».
«Спасайтесь от рода сего развращенного» (Деян 2.40).
Слова, вынесенные в эпиграф, апостол Петр произнес 20 веков тому назад. Христианство многие сотни лет несло мiру нравственное очищение, но сейчас, когда повсеместно происходит отступление от Евангельских заповедей, слова апостола Петра становятся особенно актуальными — в первую очередь, для самих же христиан.
Противостояние между Церковью (христианами) и не-христианами, бывших всегда в подавляющем большинстве, которых, в силу их многочисленности, собственно, и принято именовать словом «мiр», было изначально, поскольку Божественным провидением это противостояние изначально предрешено.
***
Формы гражданской власти с апостольских времен претерпевали многие изменения. На смену языческим императорам пришли православные, затем на Руси утвердились богоборцы, а на западе — демократы. Демократия, в итоге, стала доминирующим политическим направлением практически во всех экономически развитых странах Европы и Америки. Если под демократией понимать то, что властные силы в развитых государствах ставили высшей государственной ценностью совокупное мнение своих граждан и, поскольку большинство граждан ведущих стран были (да и сейчас есть), традиционно ориентированы на христианство, — такие общегосударственные ценности были близки нравственным христианским ценностям. Но, все же, демократия, по сравнению с монархией, уже не заботится о православном воспитании народа на уровне государственном, и является очередным промежуточным звеном на пути отступления от православной государственности к антихристианской. Митрополит Виталий писал в одном из своих писем, что «сущностью демократии в ее конечном стремлении является богоборчество. Но сразу открыто, цинично прийти к богоборчеству тактически для демократии не выгодно, так будем обезличивать, упразднять, очернять любые человеческие авторитеты, а потом дойдем и до Господа Бога».[1]
В наши дни, в процессе продолжающегося нравственного отступления от Христа, имеет место переход от еще совсем недавно торжествующей демократии к всемiрному главенству качественно нового этапа отступления от Бога — вульгарному гуманизму. Вульгарному потому, что нынешний гуманизм не выполняет, не намеревается, да и не может выполнить поставленных перед ним изначальных задач, и сам по себе является только лишь очередным по времени периодом (наряду с демократией и коммунизмом) политической подготовки населения к приходу Антихриста.
Гуманизм родственен демократии, но отличается от нее и, будучи самостоятельным явлением, имеет свою, отдельную от демократии, историю. Если демократия явление значительно более древнее, берущее свое начало с античных времен, то гуманизм — это, в известной мере, следующая ее стадия. Зародившись в эпоху Возрождения только как теория, в наши дни он вошел в жизнь и даже стал для многих правительств политической целью и смыслом. По мере того, как люди теряют веру в Бога, гуманизм (т.е. человек, как главная ценность), постепенно приобретает все большее и большее значение. В нынешние дни правители многих стран настолько усвоили гуманистические идеалы, что игнорируют даже, как казалось, ставшие уже традиционными демократические нормы — мнение большинства своего народа (показательны примеры еще недавно образцовых демократических стран — Франции и США, где большинство граждан выступает против так называемых «моногамных семей», но правительство и парламент, не обращая внимания на мнение своих же избирателей, приняли соответствующие законы).[2] Культивируемый ныне в наиболее развитых странах гуманизм отодвигает на задний план права групп и сообществ (в том числе и Церкви) и ставит на первое место «права человека», т.е., любой личности, независимо от ее социального и нравственного (особенно — безнравственного) статуса. Шкала нравственности и вообще какие-либо ценности сообществ людей, гуманизмом исключаются. Теряют свое значение вера и идеология какой-то определенной группы, кроме становящейся общей для всех глобальной идеологии гуманизма. В отличие от демократии, гуманизм уже сейчас является оружием в борьбе с теми или иными собраниями людей (в том числе, конечно, и оружием для борьбы с Церковью). Опираясь на гуманизм, в некоторых странах уже повсеместно превозносятся личности «нетрадиционной ориентации», и определяются как «маргиналы», например, христиане.
О сущности гуманизма Митрополит Виталий высказался в своем Пасхальном послании 1983 года: «Трагедия всего современного мыслящего человечества в том, что на этого осужденного, больного, смертного человека стали смотреть как на нормального, как на критерий и, исследуя его и все дела его, стали выводить целые философские учения, политические системы, научные заключения часто абсолютного, исчерпывающего характера. Какое потрясающее заблуждение, да это даже нельзя назвать заблуждением… Это какое-то всемiрное, почти что космическое неправомыслие. Это все равно, что взять из тюрьмы уголовного преступника, при чем психически неуравновешенного и физически больного, осужденного и в кандалах и изучать его как нормального и делать выводы о психологических законах, в нем действующих и из всех собранных таких данных делать выводы о происхождении человеческого рода и предлагать для него рецепт самого правильного образа жизни, личного, семейного и государственного».[3]
Как указывал Архиепископ Андрей (Рымаренко), гуманизм «формально отнюдь не становится во враждебную позицию христианству и старательно доказывает, что никакой борьбы им со Христом не ведется. Однако в этих утверждениях содержится ложь. Ложь заключается в том, что не выступая открыто против Церкви и ее учения, гуманизм низвергал христианский идеал и заменил его культом разума. Если идеалом русского человека семнадцатого века была святость, стремление войти в Царство небесное, если жизнь его одухотворялась стремлением избежать греха и покаяться в грехе, если его руководителями в жизни были многочисленные монастыри и скиты – источники христианского просвещения – то начиная с петровской эпохи, идеалом человека из высших слоев русского общества, было стремление стать образованным человеком, наибольший страх ему внушала возможность показаться на глазах его круга неучем и отсталым, а руководителями в его образовании стали иностранцы, шляхтенские корпуса, придворные балы и ассамблеи».[4]
Правоту этих слов мы видим теперь совершенно отчетливо. До последних лет мiровая властная элита боялась идти в открытое наступление на христианство, но сейчас же уже можно говорить о всеобщем наступлении на основные христианские ценности. С наибольшей очевидностью это видно на примере принятия законов, предоставляющих от имени государства право каждому заниматься самыми грязными и противоестественными формами плотского разврата, законов, направленных на разделение детей и их родителей (под видом «особых» прав детей). Сюда прибавляется узаконенное право на самоубийство и прочие права, предоставляемые государством, но прямо отрицаемые Священным Писанием и Священным Преданием Церкви.[5]
***
О сказанном выше можно было бы и не напоминать, поскольку это известно и очевидно. Но сейчас прослеживается явная тенденция, расширяя права безбожников, ущемлять права верующих. Все чаще теперь появляются сообщения об увольнении с работы учителей и людей других специальностей за то, что они решаются в той или иной форме исповедовать свою веру. Но, отказ правительств от воспитания своего народа грозит катастрофой. Если не ухаживать за розами, они необратимо переродятся в шиповник, если не воспитывать детей, то они не разовьют данных им Богом способностей и вырастут ограниченными людьми. Если правители государства не занимаются воспитанием своего народа, то неизбежно наступит в этом государстве упадок. Если отступление от Божиих заповедей распространяется по всему мiру — значит, мiр приближается к своему концу. Отцы Зарубежной Церкви увидели все эти пагубные тенденции в свободном обществе значительно раньше, чем их смогли разглядеть те, кто родился и вырос в СССР. За это мы должны быть благодарны нашим святителям и наставникам.
***
На древний вопрос, как относиться к гражданской власти, ответил Сам Господь: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф 22.21). Взаимоотношения христиан с гражданской властью во все времена должны строится на этом принципе, разделяющем кесарево и Богово. И мы должны заботиться о том, чтобы Богу воздавать Божие, а не кесарево. Нам следует уметь различать царство земное и Царство Небесное. Сейчас часто можно услышать, что Церковь должна идти в ногу со временем, считаться с реалиями современного общества, откликаться на новые тенденции и веяния, участвовать в политических баталиях. Но мы не можем идти вслед за отступающим от Христа мiром. Если раньше мiр, с его нравственными представлениями, был еще хоть как-то близок христианским установлениям, то сейчас пропасть между ними становится все больше и больше. У христиан высшей ценностью и объектом поклонения может быть только Бог, — для современного мiра главная ценность — он сам, в виде человека и его потребностей. Если раньше, когда Церковь могла иметь влияние на общество, можно было говорить о ее широком участии в политических процессах, то теперь речь, наверное, может идти только о охранении внутри Самой Церкви догматов и канонов. Вопрос ныне стоит именно так.
Как Церковь относится к происходящим сейчас событиям? Так же, как и во времена апостола Павла. Беречься «от рода сего развращенного» заповедовали нам и наши святители и духовные наставники. Митрополит Филарет в проповеди о развращенности сего мiра говорил: «В наше время, время ужаснейшего морального, нравственного и всяческого разврата, христианину в особенности нужно помнить, что для того, чтобы устоять против всей этой гнили, грязи и невероятной распущенности, которые в мiре мы видим сейчас, и не заразиться этой скверной, ему нужно, прежде всего, твердо стоять на почве церковных догматов и церковных, священных, заповеданных нам Церковью и отцами, канонов и правил. (…) Теперь развратился христианский мiр. Ему уже нечего проповедовать, его нечего просвещать. Он имеет Христову истину, но он ее попрал своей жизнью, своей холодностью и равнодушием, а иногда и сознательным отрицанием ее».[6]
Святитель Иоанн Максимович в статье «Общественное служение христиан» напоминает нам о том, как христиане должны жить в безбожном обществе: «Христианам, живущим среди иноверных, особенно в среде безбожной, часто приходится встречаться с понятиями общественными и требованиями государства, противными Христову Учению. Как быть тогда? Многие из них были военачальниками (Георгий, Евстафий, Плакида и др.), воинами, правителями областей (Димитрий, Феодор Стратилат и др.), придворными. Они усердно исполняли свои должности, отличались на службе, увенчивались наградами. Но когда им предъявлялись требования, противные Христовой вере, они отказывались их выполнять, шли на мучения, памятуя, что «Богу подобает повиноваться больше, чем людям». Они оставили пример, которому подобает следовать во все века, будучи увенчаны Христом, Который «вчера и днесь Той же во веки»».[7] И если раньше были актуальны эти слова, то теперь их значимость становится все больше и больше.
***
Церковь основал Господь наш Иисус Христос, как часть Самого Себя, и Он Ею управляет и Ее содержит. Не мы Ее основатели, и не от нас зависят Ее судьбы — мы не можем над Ней творить никаких действий, Она нам неподвластна, и не подчинена никоим образом.
Всегда, а теперь в особенности, постановка вопроса, как должна поступать Церковь в той или иной политической ситуации, неправомерна. Напротив, мы должны спрашивать себя о том, как должен поступать в таких ситуациях каждый из нас, чтобы от Церкви не отпасть. Церковь вообще невозможно принудить к тому или иному действию, поскольку Церковь это Богочеловеческий организм, влиять на который человеку или обществу, или, даже, всему человечеству и всей мiровой истории, не под силу. Церковь живет и осуществляет миссию спасения независимо от того, находимся ли мы в Ее лоне, или нет. Поэтому Церковь представляет из Себя область, которая ни от кого из нас не зависит, и мы не должны обманываться тем, что имеем власть заставить Церковь делать то, что мы считаем по своему разумению правильным. От нас, от нашей свободной воли, зависит только одно: желаем ли мы «всем сердцем своим, и всею душою своею, и всею крепостию, и всем разумением своим» находиться в лоне Церкви, основанной Христом, или мы к этому вопросу остаемся равнодушны.
Главным в жизни каждого христианина, священнослужителя, христианской общины, архиерея и управляемой им епархии, Архиерейского Синода и Архиерейского Собора, Всезарубежного и Поместного Соборов, должна быть единственная цель, которая стояла и перед всеми Вселенскими Соборами — не вопрос, как управлять Церковью, по какому пути Ее вести, а что надо делать, чтобы от Церкви не отпасть.
Мы должны освободить себя от мысли о том, что можем предлагать Церкви те или иные пути, совершать над Ней те или иные действия. Это пагубная иллюзия, которой одержимы, к сожалению, многие. Мы покинем Церковь, сами даже того не заметив и не осознав, тогда, когда дерзнем пытаться Ее улучшить, навязать Ей дипломатию (сергианство), или попытаемся реформировать Ее в соответствии с духом сего мiра. Отпадем от Церкви, если вдруг безумно осознаем, что имеем в Ней какую-то власть и, следовательно, перестанем верить в Нее как в Богочеловеческий организм, начнем о Ней помышлять как о рядовой человеческой организации. Тем более, не властны над Церковью те пагубные тенденции, развивающиеся в современном обществе, о которых написано выше. Церковь, прежде всего, является объектом веры, а не точкой приложения наших благих усилий. Если православному христианину недопустима и кощунственна даже мысль давать указания и пытаться искушать Самого Христа (как это пытался делать диавол), то и по отношению к Церкви христианам недопустимо такое помышление. Мы спасаемся в Церкви — Она как поток благодатного света, который проникает находящегося в этом потоке и попаляет его грехи; Она подобна Иордану, омывающего душу кающегося человека; Она есть сама благодать, дарованная Христом. Разве в человеческих силах воздействовать на Церковь?
Бегите от мiра сего, погрузившегося в пороки, и спасайтесь в Церкви. И даже не мечтайте приспособить Церковь к этому умирающему мiру. «Мы приняли не духа мiра сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога» (1Кор 2.12) — свидетельствует Апостол. «Не можете служить Богу и маммоне» (Мф 6.24) — говорит Господь.
Главный для нас вопрос в современной мiре тот же, что и был всегда главным вопросом для православных христиан. Он в том, как распознать в этом мiре Церковь, основанную Христом, и как следует жить, чтобы в этой Церкви оставаться. Ответ тот же, что и был всегда: распознать добро и зло, и сделать свой выбор.
+ Митрополит Агафангел
Одесса, 2013 год.
[1] http://sinod.ruschurchabroad.org/documents%20m%20Vitaly_Pervoe-pismo-semeinoy-jenchine.htm.
[2] Здесь правомерно задать вопрос – если не народ (не демократия) имеет решающий голос в принятии того или иного решения — то кто?
[3] http://sinod.ruschurchabroad.org/documents%20m%20Vitaly_P+R.htm
[4] Архиепископ Андрей (Рымаренко). Православие, большевизм и наша эмиграция. Доклад, прочитанный на Пастырском собрании в Св. Троицком монастыре в 1969 г.
[5] Нечестие доходит даже до того, что в противоположности мужского и женского пола находят ущемление прав, и желающие могут получить на государственном уровне статус личности «среднего» пола.
[6] http://sinod.ruschurchabroad.org/documents%20m%20Filaret-propovedi.pdf
[7] http://sinod.ruschurchabroad.org/documents%20arhb%20Ioann%20Maximovich-slova-kniga.htm