Агафангел Пашковский, митр.: Доклад о борьбе МП с РПЦЗ (2011г.)

Доклад на Второй ежегодной конференции «Пути РПЦЗ в современном мире»: Об открытии приходов Московской Патриархии на территории, окормляемой Русской Зарубежной Церковью.

19 ноября 1920 г. в Константинополе русскими архиереями-беженцами, ввиду полного отсутствия связи с Высшим Церковным Управлением в России, было сформировано самостоятельное Высшее Церковное Управление за границей. Это управление было признано всеми без исключения русскими архиереями, оказавшимися за пределами отечества. Оно также было признано Патриархом Тихоном, Священным Синодом и Высшим Церковным Советом в России, а также всеми Поместными Православными Церквями. Согласно установлениям Высшей Церковной Власти, канонически Русская Зарубежная Церковь окормляла паству Поместной Российской Церкви, бежавшую вследствие гонений на Родине и находящуюся на территории разных государств (за исключением самой России и ранее входивших в ее состав Польши, Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы, которые оставались в ведении Патриарха Московского).^[1]

Указ №348 об упразднении ВЦУ за границей и его ликвидация

Много споров в свое время вызвал Указ № 348 (349) Святейшего Патриарха Тихона и соединенного присутствия Священного Синода и Высшего Церковного Совета «об упразднении Карловацкого Всезаграничного Высшего Церковного Управления» от 5 мая 1922 г.^[2] Однако после выполнения его и роспуска ВЦУ за границей (при участии Митрополита Евлогия), образованный на Архиерейском Соборе 1922 г. Временный Архиерейский Синод (для подготовки созыва Собора заграничных архиереев, который должен был в соответствии с Указом №348, организовать новое Управление за границей), означенный Временный Синод более не встречал никаких возражений и препятствий в его деятельности со стороны Российского Патриарха. Временный Синод на Архиерейском Соборе РПЦЗ в 1923 году был преобразован в постоянный и продолжает свое бытие, с помощью Божией, по сегодняшний день.

Митр. Антоний (Храповицкий) перечислил следующие канонические обоснования (санкции со стороны Высшей Церковной власти в Москве), обеспечивающие жизнедеятельность Архиерейского Синода РПЦЗ, образованного после упразднения Высшего Церковного Управления за границей. Прямые: Постановление №362; Письмо Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола Митр. Сергия (Страгородского) от 10 июня^*. И косвенные: отсутствие санкций Патриарха Тихона против действующего Архиерейского Синода РПЦЗ, при том, что не вызывает сомнений его осведомленность о деятельности РПЦЗ; Главы других Поместных Церквей обращались к Митр. Антонию и он эти обращения пересылал Патриарху Тихону, который их с благодарностью принимал; некоторые постановления зарубежных Соборов и Синодов в Москве перепечатывались и распространялись среди верующих; имело место заявление Патриарха Тихона, что о назначении Митр. Платона он сообщит Архиерейскому Собору за границей; сообщение Патриарха Тихона о том, что спор между Митр. Евлогием и Архиеп. Савватием должен быть разрешен Митр. Антонием; на жалобу о выделении Синодом РПЦЗ самостоятельной Харбинской епархии Патриархом Тихоном наложена резолюция «Оставить без последствий»; Патриархом Тихоном отклонен протест распущенного Архиерейским Синодом РПЦЗ Епархиального Совета Харбинской епархии — распоряжение Синода РПЦЗ Патриарх Тихон подтвердил своей телеграммой; и еще много, как пишет Митр. Антоний, можно привести подобных фактов признания Патриархом Тихоном заграничной Церковной Власти. Этими фактами, как пишет далее Митр. Антоний, «указ Высшей Церковной Власти 1922 г. о закрытии Высшего Церковного Управления заграницей ликвидирован окончательно не только вышесказанными фактами, но и Собором Архиереев 1922 г., т.е. почти пятилетней церковной практикой».^[3]

Во времена, когда была затруднена связь с Главой Российской Православной Церкви Патриархом Тихоном, главы всех Поместных Церквей обращались к Предстоятелю Русской Зарубежной Церкви как к полномочному представителю Главы Российской Церкви. Это хорошо видно из официального органа Зарубежной Церкви «Церковные ведомости» (издавались в Сремских Карловцах с 1922 по 1930г.г.), в которых публиковались эти обращения по различным поводам. Неоспоримым является тот факт, что кроме Русской Зарубежной Церкви, в зарубежье не было и не могло быть другой канонической власти, законно представляющей Поместную Российскую Православную Церковь.

Патриарх Тихон старался не вмешиваться в дела заграничной части Русской Церкви, тем более, что ему постоянно советские органы пытались поставить в вину связь с заграницей. Мы знаем достаточно свидетельств, когда он указывал своим заграничным собратьям управляться самостоятельно, основываясь на Указе №362. Также Патриарх призывал зарубежных иерархов не сноситься с ним ни по каким вопросам, поскольку большевики использовали любое антисоветское высказывание из-за границы как повод для усиления репрессий. Патриарший Местоблюститель Митр. Петр, будучи в заключении, 14 января 1926 г. также писал в своем объяснении Е.А. Тучкову: «Что же касается зарубежья, то туда лично от меня она [т.е. церковная деятельность — прим.+ М.А.] не проникала, так как я стоял совершенно в стороне от тамошних обитателей и от них не получал никаких советов и наставлений, кроме единственного письма мит­рополита Евлогия личного характера».^[4]

Очевидно то, что испытывая тяжелейшие гонения в отечестве, имея на месте огромное количество неразрешенных проблем, Высшая Церковная Власть в России менее всего стремилась наводить порядок в зарубежье, тем более, что это зарубежье было в полной для нее недосягаемости. Об этом ясно высказался также Заместитель Патриаршего Местоблюстителя Митр. Сергий (Страгородский) в своей записке от 12 сентября 1926 г., когда он еще не был сломлен ОГПУ: «Дорогие мои святители. Вы просите меня быть судьей в деле, которого я совершенно не знаю… Может ли вообще Московский Патриарх быть руководителем церковной жизни православных эмигрантов… Польза самого церковного дела требует, чтобы вы общим согласием создали для себя центральный орган церковного управления^*, достаточно авторитетный для разрешения всех недоразумений и разногласий и имеющий силу пресекать недоразумение и всякое непослушание, не прибегая к нашей поддержке…» Также он писал в своем обращении к православным Архипастырям, пастырям и пасомым Московской патриархии от 30 сентября 1926 г. в связи с вопросом о регистрации церковного управления в России. «Мы не можем, пишет он здесь, — взять на себя наблюдение за политическим настроением наших единоверцев… обрушиться на заграничное духовенство за его неверность Советскому Союзу какими-либо церковными наказаниями было бы ни с чем несообразным и дало бы лишь повод говорить о принуждении нас к тому Советской властью»^[5]

Таким образом, можно определенно утверждать, что Архиерейский Собор и Синод Русской Православной Церкви Заграницей являлся (и до сих пор является) законной церковной властью для всех верных чад Русской Православной Церкви, которые находятся вне связи с законной Церковной Властью всей полноты Российской Православной Церкви.

Деятельность советской власти по расколу Русской Зарубежной Церкви

Известно, что богоборцы, пришедшие к власти в 1917 году, преследовали не только тех, кто был в сфере их досягаемости, но пытались также добраться и до тех, кто оказался за границей. Это касалась и Церкви, поскольку Зарубежная Русская Церковь всегда была их серьезным идеологическим врагом.

Ввиду того, что документы по истории Церкви рассматриваемого периода до сих пор засекречены, известно не так много прямых свидетельств о деятельности ГПУ-КГБ против Зарубежной Церкви, однако, вне всякого сомнения, такая деятельность велась. Так, например, из протокола допроса Митр. Петра (Полянского) от 12 декабря 1925 г. ясно то огромное значение, которое советская власть придавала Зарубежной Церкви и, особенно, ее главе Митр. Антонию. Из протокола видно, что ОГПУ пыталось заставить Митр. Петра единолично запретить в священнослужении Митр. Антония, однако Митр. Петр решительно не собирался и до конца своей жизни не сделал такого шага, как бы ни было это политически выгодно советской власти.

В отличие от Митр. Петра, его Заместитель попытался вступить в политическую игру с богоборческой властью. В своем проекте Декларации от 10 июня 1926 г. Заместитель Патриаршего Местоблюстителя Митр. Сергий пишет в отношении заграничного духовенства: «Здесь требуют выяснения наши отношения к русскому духовенству, ушедшему за границу с эмигрантами и там образовавшему из себя как бы филиальное отде­ление Русской Церкви.(…) Обрушиться на заграничное духовенство за его неверность Советскому Союзу какими-нибудь церковными нака­заниями было бы ни с чем несообразно и давало бы только лишний повод говорить о принуждении к тому Советской властью. Но выразить наш полный разрыв с таким политиканствующим духовенством и тем оградить себя на будущее время от ответственности за это политиканство и желательно и вполне возможно. Для этого нужно только установить правило, что всякое духовное лицо, которое не пожелает признать своих гражданских обязанностей перед Союзом, должно быть исключено из состава клира Московского Патриархата и поступает в ведение заграничных Поместных Церквей, смотря по территории. Тем же обстоятельством должно быть обусловлено и существование за границей особых русских церковно-правительственных учреждений, вроде Священного Синода или Епархиального Совета».^[6] Здесь мы видим, что первоначально Митр. Сергий хотел просто отмежеваться от заграничного духовенства, чтобы не нести никакой ответственности за деятельность Зарубежной Церкви перед органами власти в СССР и выступал за то, чтобы заграничное духовенство имело бы свои особые органы Церковной власти. Но эта наивная уловка не прошла мимо Тучкова, и после соответствующей правки это место, уже в самой Декларации от 29 июля 1927 г. изложено так: «Особенную остроту при данной обстановке получает вопрос о духовенстве, ушедшем с эмигрантами за границу. Ярко противосоветские выступления некоторых наших архипастырей и пастырей за границей, сильно вредившие отношениям между правительством и Церковью, как известно, заставили почившего Патриарха упразднить Заграничный Синод (5 мая 1922 года). Но Синод и до сих пор продолжает существовать, политически не меняясь, а в последнее время своими притязаниями на власть даже расколол заграничное церковное общество на два лагеря. Чтобы положить этому конец, мы потребовали от заграничного духовенства дать письменное обязательство в полной лояльности к советскому правительству во всей своей общественной деятельности. Не давшие такого обязательства или нарушившие его будут исключены из состава клира, подведомственного Московской Патриархии. Думаем, что размежевавшись так, мы будем обеспечены от всяких неожиданностей из-за границы. С другой стороны, наше постановление, может быть, заставит многих задуматься, не пора ли и им пересмотреть вопрос о своих отношениях к советской власти, чтобы не порывать со своей родной Церковью и Родиной».^[7]

Очевидно, что под давлением Тучкова, Митр. Сергий вместо того, чтобы просто «отмежеваться» от заграничного духовенства, потребовал от этого духовенства «дать письменное обязательство в полной лояльности к советскому правительству во всей своей общественной деятельности». И, соответственно, пригрозил полным разрывом «со своей родной Церковью и Родиной». Не вызывает никаких сомнений участие Тучкова в составлении этого документа. Тем более, что этому есть документальное подтверждение: «За арест и «дело» митрополита Петра, создание смуты, связанной с митрополитом Агафангелом (Преображенским), окончательное оформление раскольничьей группы архиепископа Григория (Яцковского) и опубликование «декларации» митрополита Сергия (Страгордского) Тучков в 1927 году был награжден грамотой и золотыми часами».^[8] В Представлении на Евгения Тучкова для получения звания Заслуженного чекиста, подписанного начальником Секретно-политического отдела ОГПУ Аграновым в 1931 году, наряду с перечислением его многих заслуг по развалу Православной Церкви указывается: «На протяжении ряда лет тов. Тучковым проводилась серьезная работа по расколу заграничной православной русской церкви».^[9]

Продолжая дело, начатое совместно с Тучковым, Митр. Сергий 9 мая 1928 г. постановил: «Самочинно возникшее в Сремских Карловцах Высшее Управление русскими заграничными православными епархиями и общинами объявлено упраздненным, а его действия и распоряжения — не имеющими канонической силы и отмененными». В довершение этого, Митр. Сергий 22 июня 1934 г. запретил в священнослужении заграничных архиереев. И все это, еще раз напомню, после написанных им в 1926 году слов: «Обрушиться на заграничное духовенство за его неверность Советскому Союзу какими-нибудь церковными наказаниями было бы ни с чем несообразно и давало бы только лишний повод говорить о принуждении к тому Советской властью».

Таким образом, участие советской власти в расколах Зарубежной Церкви не вызывает никаких сомнений, и несмотря на то, что «церковные» архивы начиная с этого периода и по сегодняшний день недоступны, даже имеющихся немногочисленных документов достаточно для доказательства того, что такая работа велась начиная с 20-х годов. И нет никаких оснований думать, что она закончена сегодня.

***

Архиерейский Собор Русской Зарубежной Церкви писал в своем Послании в 1962 году:

«Коммунисты уже давно ведут тайную борьбу против нашей Русской Зарубежной Церкви. Эта борьба дается им не легко, так как в ней они не могут применить к нам те пытки, истязания и насилия, которыми они широко пользуются в отношении верующих на нашей Родине.

Они приложили свою руку к нашему зарубежному церковному разделению. Они давно стали создавать заграницей параллельно нашим приходы Московской патриархии, как центры своей пропаганды, прикрытые видимостью храмов Божиих. И пропагандистами, часто невольными и запуганными, являются безправные рабы коммунистов в образе советских священников.

Советский поход на Русскую Зарубежную Церковь теперь значительно усилился. Свободный мир наполняется представителями Московской Патриархии: архиереями, священниками и их секретарями в штатском. Они принимают деятельное участие в работах международных и вероисповедных организаций и с осени прошлого года — в «Мировом Совете Церквей». Всюду они преследуют свои цели, ведут лживую советскую пропаганду, которая, как дымовая завеса, прикрывает истинные намерения советской власти. Они также посылают свое духовенство в нашу эмигрантскую среду, чтобы вызвать в сердцах наших пасомых сочувствие к себе и таким образом стереть границу, отделяющую нас от советов. Это не может не смущать вас — нашу паству. Но вы должны ясно понимать, что архиерей или священник, не свободный в своих суждениях и действиях, не может являться истинным и полноценным пастырем Церкви. Кроме того, мы все хорошо знаем, что коммунисты для достижения своих целей ни перед чем не останавливаются. Поэтому мы зовем вас, чада Церкви, уклоняться от встреч с духовенством, порабощенным коммунистами, и не иметь с ними никакого общения. Бог им судья. Они принадлежат к диаметрально противоположному миру, от которого мы бежали. И мы не должны допускать внесения этого советского духа или какого-либо его влияния на нас и на наши молитвенные собрания. Особенно мы должны охранять от него нашу молодежь и наших детей. И посему никто из нас не должен посещать храмы Московской Патриархии, чтобы не оказаться на поводу у советской власти».^[10]

Раскол в РПЦЗ, учиненный Митрополитом Евлогием

Митр. Евлогий с самого начала был в составе Собора архиереев РПЦЗ. Он участвовал в заседаниях Синода и не имел никаких сепаратистских устремлений. Указ № 348 (349) Святейшего Патриарха Тихона и соединенного присутствия Священного Синода и Высшего Церковного Совета «об упразднении Карловацкого Всезаграничного Высшего Церковного Управления», в том числе слова этого Указа: «означенное Высшее Церковное Управление упразднить, сохранив временно управление русскими заграничными приходами за митрополитом Евлогием и поручить ему представить соображения о порядке уп­равления названными церквами», произвели на него самого ошеломляющее впечатление. 16 июня 1922 г. он писал Митр. Антонию: «Указ этот ко­робит меня своей неожиданностью и прямо ошеломляет представлением той страшной смуты, которую он может внести в нашу цер­ковную жизнь. Несомненно, он дан был под давлением большеви­ков. Я прямо не знаю, что делать».^[11]

Митр. Евлогий принимал активное участие в подготовке и работе Собора РПЦЗ 1922 г., на котором было распущено Высшее Церковное Управление заграницей, образован Временный Архиерейский Синод для подготовки проекта реорганизации Высшей Церковной власти в зарубежье. Также он принимал участие в преобразовании временного Синода в постоянный на Соборе 1923 г.

Изначально к конфликту с Архиерейским Синодом РПЦЗ Митр. Евлогия подталкивали русские политики левого уклона, масоны и профессора, окружавшие его в Европе, а также, принимая во внимание упомянутый выше текст «тов. Тучковым проводилась серьезная работа по расколу заграничной православной русской церкви», — и советская власть. Несмотря на то, что Митр. Евлогий признал все постановления Соборов и Синодов РПЦЗ по организации церковной власти в зарубежье после роспуска Патриархом Тихоном Высшего Церковного Управления, постепенно сепаратистские тенденции проявлялись в нем все больше и больше. Окончательный разрыв произошел 29 июня 1926 г., когда Митр. Евлогий покинул заседание Собора РПЦЗ под предлогом своего несогласия о выделении Германской епархии из состава управляемой им митрополии. 26 января 1927 г. Собор епископов Зарубежной Церкви запретил его в священнослужении. Митр. Евлогий держался автономно со своим Западно-Европейским экзархатом, основываясь на Указе № 348 (349) Патриарха Тихона. Поддержав (наряду с Еп. Вениамином /Федченковым/) Указ от 14 июля 1927 г. Заместителя Местоблюстителя Патриаршего престола Митр. Сергия с требованием дать подписку о лояльности по отношению к советскому правительству, вошел в общение с Митр. Сергием. Однако, не проявив на деле полную лояльность, Указом от 11 июля 1930 г. Митр. Евлогий уволен Митр. Сергием от управления русскими церквами в Западной Европе. 17 февраля 1931 г. принят в юрисдикцию Константинопольского Патриархата. В 1934 году примирился с Митр. Антонием после чего последовало снятие прещений со стороны Архиерейского Синода РПЦЗ. В октябре 1935 г., вместе с Митр. Северо-Американским Феофилом и другими, принял участие в совещании под председательством Сербского Патриарха Варнавы, имевшем цель примирения разных ветвей зарубежного русского православия. К сожалению, это совещание не привело в итоге к восстановлению единства. 29 августа 1945 г. совершен акт воссоединения с Московским Патриархатом Митр. Евлогия и его викариев. Однако после смерти последнего 8 августа 1946 г., бо́льшая часть клира и паствы пожелали остаться в ведении Вселенского престола.

В своем письме от 19 мая 1933 г. Митр. Антоний цитирует слова Митр. Сергия (Страгородского) по поводу раскола Митр. Евлогия: «Эмигранты, группирующиеся в церковном отношении около митрополита Евлогия, не хотели больше подчиняться Карловацкому управлению. Как люди мало церковные и мало сознающие значение церковных принципов, они с легким сердцем пошли на раскол сначала с Карловцами. Чтобы спасти свое церковное положение, митрополит Евлогий попытался возстановить свою непосредственную зависимость от нашей Патриархии. Но для политиков и эта зависимость оказалась стеснительной, и они со столь же легким сердцем пошли на раскол и с Патриархией».^[12]

Таким образом, можно утверждать, что приходы Митр. Евлогия за весь период своего бытия пытались быть независимыми от любой вышестоящей Церковной Власти и никогда не имели такой степени связи с Московской Патриархией, чтобы можно было утверждать, что это приходы, собственно, МП. Сегодня они прочно обосновались в составе Константинопольской Патриархии и решительно отвергают попытки МП вовлечь их в сферу своего влияния.

Раскол в РПЦЗ, учиненный Митрополитом Платоном

В отличие от Митр. Евлогия, который хоть как-то пытался обосновать свой сепаратизм Указом Патриарха Тихона № 348 (349), Митр. Платон действовал на свой страх и риск без всяких имевших место серьезных канонических обоснований своих действий.

Началось с того, что, входя в число архиереев Русской Православной Церкви Заграницей, Митр. Платон подделал Указ, якобы выданный Патриархом Тихоном о его назначении управляющим Северо-Американской епархией. В начале Митр. Платон просил Высшее Церковное Управление за границей направить его ненадолго в Америку для разрешения возникшей там конфликтной ситуации. На что 11 января 1921 г. получил от Управления разрешение на четырехмесячный канонический отпуск для поездки в Северную Америку. После, прибывший в середине 1922 г. из Москвы протоиерей Феодор Пашковский (будущий Митр. Феофил) передал Митр. Антонию словесное пожелание Патриарха Тихона о временном назначении Митр. Платона в Северную Америку. 5 сентября 1922 г. Архиерейский Синод постановил: «Ввиду выраженной Святейшим Тихоном, Патриархом Московским и всея России, воли о том, чтобы управление Северо-Американской епархией временно принял на себя митрополит Херсонский и Одесский Платон, сообщенной в рапорте прибывшего из Москвы протоиерея Феодора Пашковского, от 1/14 июля 1922 г. за №1, и в виду согласия Архиепископа Александра на передачу временно управления Епархией митр. Платону — считать митр. Платона временно управляющим Сев.-Американской епархией».^[13]

30 сентября 1923 г. в «Американском Православном Вестнике» Митр. Платон опубликовал Указ от 29 сентября за №1, изданный якобы Патриархом Тихоном об освобождении Митр. Платона от управления Херсонско-Одесской епархией и утверждении его управляющим Северо-Американской епархией. Оригинал этого Указа не был представлен Митр. Платоном Архиерейскому Синоду РПЦЗ, а 25 ноября 1925 г. Высший суд штата Нью-Йорк официально признал этот Указ подложным. Соответствующее заявление по этому поводу было сделано и Митр. Антонием.^[14]

10 января 1924 г. Патриарх Тихон уволил Митр. Платона от управления Северо-Американской епархией и направил ему послание о вызове в Москву для канонического суда над ним. Это постановление Митр. Платон просто скрыл от других. 2 апреля 1924 г. в Детройте было созвано им собрание клира и мирян Северо-Американской епархии (первоначально без участия самого Преосвященного Платона), постановившее «временно объявить Русскую Православную епархию в США самоуправляющейся Церковью», а отсутствующий Митр. Платон был избран ее главой. Несмотря на то, что на последнем заседании Детройтского епархиального собрания, объявившего себя Собором, Митр. Платон уже присутствует в качестве председателя и получает от этого Собора право ношения второй панагии и преднесения креста (то есть внешних знаков отличия предстоятеля Церкви), на словах он оставался лоялен РПЦЗ. Так называемый Всеамериканский Собор, состоявшийся 19 апреля 1924 г. в Детройте, подтвердил права митр. Платона на звание правящего епископа Русской Православной Церкви в Америке и постановил объявить Северо-Американскую епархию самоуправляющейся Церковью впредь до созыва Всероссийского Собора.

Поскольку Митр. Платон скрыл от зарубежных архиереев факт своего увольнения от управления Северо-Американской епархией Патриархом Тихоном, он был допущен (спустя пол года после детройтских событий), в октябре 1924 г., к участию в работе Архиерейского Собора в Сремских Карловцах. На следующем Архиерейском Соборе 1926 г. он выступил с докладом о положении в епархии, определенно отмежевываясь от автокефалистских постановлений Детройтского Собора. Испрашивая у Собора РПЦЗ особые грамоты ко всем предстоятелям Православных Церквей в Америке о подтверждении своих прав и полномочий на управление Русской Православной Церковью в Америке, он, в то же время, отказался подписать протокол этого своего доклада. Когда «двойная игра» Митр. Платона стала всем ясна, последнему ничего не оставалось делать, как бежать с этого Собора, вслед за Митр. Евлогием.

2 февраля 1927 г. Митр. Платон собрал «Священный Собор» епископов, председателем которого назначил арабо-сирийца Евфимия, Архиеп. Бруклинского^*, написавшего устав «Святой Восточной Церкви в Северной Америке». 14 сентября 1927 г. Собор епископов Американской епархии одобрил этот устав, скрепив подписями Митр. Платона и пятью его викариями. В то же время этот устав был официально зарегистрирован в штате Массачусетс. Несмотря на то, что были разосланы соответствующие послания ко всем Поместным Церквам, это новообразование никем из них признано не было.

В свою очередь, Архиерейский Собор РПЦЗ 5 сентября 1927 г. постановил не признавать «так называемый Синод Православной Кафолической Церкви в Сев. Америке» и запретил Митр. Платона в священнослужении.^[15]

Не получив нигде признания и будучи запрещенным в священнослужении, Митр. Платон 7 марта 1928 г. обратился к подсоветскому Митр. Сергию с просьбой удостоверить, что высшая церковная власть в Северо-Американской епархии (уже не «Святой Восточной Церкви в Северной Америке») принадлежит Местоблюстителю Патриаршего Престола Митр. Сергию и Патриаршему Синоду. Это ему нужно было, в том числе и для того, чтобы сохранить имущественные права в Америке. 27 июля 1929 г. Митр. Платон пообещал дать подписку о лояльности советской власти, однако не спешил осуществить это документально, поскольку боялся отрицательной реакции своей паствы и Американского правительства, которое не признавало СССР до 1934 г. В декабре 1929 г. Митр. Платон самочинно переименовал Северо-Американскую епархию в митрополичий округ. Это его действие было осуждено в Послании Собора РПЦЗ от 24 мая 1931 г.^[16]

Не дождавшись от Митр. Платона требуемых обязательств, Митр. Сергий 25 августа 1933 г. объявил образованную Митр. Платоном «и его соумышленниками» церковную организацию «раскольничьим сообществом», а его самого запретил в священнослужении.^[17] Таким образом, Митр. Платон последовательно оказался под прещениями Патриарха Тихона, Собора РПЦЗ и Митр. Сергия.

Скончался Митр. Платон 20 апреля 1934 г. в США вне всякого общения с другими Церквами.

Невозможно сейчас определенно утверждать, какие силы действовали на Митр. Платона, помогая в его стремлении к автокефалии Западно-Американской епархии РПЦЗ. Но путь его к этой автокефалии сплошь состоял из интриг, фальсификаций и самочиния. Поэтому, образование того, что сейчас принято называть Православной Церковью в Америке, никак нельзя назвать каноничным и приемлемым.

Открытие за границей приходов Московской церковной власти Епископом Вениамином (Федченковым)

Я намеренно в общих чертах остановился на расколах, учиненных митрополитами Евлогием и Платоном в Русской Зарубежной Церкви, чтобы показать, что ни тот, ни другой не стремились войти в состав Московской Патриархии, а, прежде всего, старались иметь независимость от любой Церковной Власти. Поэтому открытие приходов Московской церковной власти за границей связано не с митрополитами Евлогием и Платоном, а всецело является делом рук Еп. Вениамина (Федченкова).

Еп. Вениамин (Федченков) (1880 — 1961 гг.) был участником Поместного Собора 1917-1918 гг. В 1920 году вступил в Белое движение и по приглашению генерала Врангеля возглавил военное и морское духовенство Русской армии. В ноябре того же года вместе с армией и беженцами покинул родину. За границей был членом Русского Совета при Врангеле. С самого образования РПЦЗ входил в ее состав, был членом Высшего Церковного Управления заграницей. Был одним из инициаторов созыва I Всезарубежного Собора в 1921 году. Старался буквально исполнять все распоряжения Высшей Церковной Власти — единственный из архиереев, кто при получении Указа № 348 (349) Святейшего Патриарха Тихона принял его к исполнению и удалился в монастырь св. Параскевы в Сербии. Тем не менее, вскоре продолжил исполнение указаний Синода РПЦЗ. Ознакомившись с Декларацией Митр. Сергия от 29 июля 1927 г. и требованием дать подписку о лояльности советской власти, явился на заседание Архиерейского Собора РПЦЗ «с заявлением о том, что он всецело подчиняется требованию Заместителя Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Сергия и посылает ему требуемую им подписку и будет ждать его распоряжений и даже согласен поехать в советскую Россию. А посему просит освободить его от обязанности участия в Архиерейском Соборе и принимать участие в решениях его».^[18] Отслужив подряд 40 литургий, 10 ноября 1927 г. Еп. Вениамин дал подписку о лояльности (наряду с митр. Евлогием, который, однако, сопроводил свою подписку существенными оговорками), направив следующее послание митрополиту Сергию: «<…> даю обещание Православной Высшей Церковной Власти, что буду пребывать в повиновении ей, принимая к руководству и исполнению все ее церковные указы и распоряжения, какие во имя и для блага Святой Православной Церкви будут издаваться; и обязуюсь согласовать с ними свое поведение за-границей».^[19] По его просьбе Митр. Сергий уволил его на покой с пребыванием в скиту св. Саввы Сербского.

Осенью 1929 г. по приглашению Митр. Евлогия, бывшего тогда в юрисдикции Московского Патриархата, вернулся в Свято-Сергиевский православный богословский институт (где преподавал ранее), вновь заняв должность инспектора и преподавателя. После увольнения 10 июня 1930 г. Митр. Сергием Евлогия от управления русскими церквами в Западной Европе и поручения 24 декабря того же года временного управления церквами Московского Патриархата в Западной Европе Митр. Литовскому Елевферию (Богоявленскому), в отличие от большинства клириков и паствы Митр. Евлогия, Еп. Вениамин остался верным московской Церковной власти (вновь оказавшись единственным русским архиереем в Западной Европе, занявшим такую позицию) и был вынужден покинуть Свято-Сергиевский институт. Каких-либо приходов от Митр. Евлогия в Московскую Патриархию тогда не перешло. Как писал Митр. Евлогий в своей книге «Путь моей жизни»: «В юрисдикцию митрополита Елевферия отошли очень немногие: епископ Вениамин, иеромонахи Стефан и Феодор, имевшие его своим «старцем», и протоиерей Гр. Прозоров (Берлин)». У Еп. Вениамина и двух иеромонахов прихода в то время не было. Протоиерей Григорий Прозоров, служивший у Митр. Евлогия в съемном помещении, вынужден был его покинуть. Он основал приход на ул. Фазаненштрассе в Берлине в юрисдикции Московского управления. Его поддержали очень немногие люди, поскольку в те времена отношение к Московским властям, как гражданским, так и церковным, было среди русской эмиграции крайне отрицательным.

В марте 1931 г. вместе с небольшой группой эмигрантов (около 20 человек), оставшихся верными управлению Митр. Сергия, Еп. Вениамин провел епархиальное собрание, на котором было принято решение о создании прихода в честь трех Вселенских святителей. Был арендован гараж, в его подвале устроен храм. Освящение и первое богослужение было совершено на Пасху 1931 г. Храм получил статус патриаршего подворья и стал известен как Трехсвятительское подворье Московского Патриархата. Этот храм, а также приход протоиерея Григория Прозорова на ул. Фазаненштрассе в Берлине, пожалуй, и есть первые приходы, открытые советской властью с помощью подневольного церковного управления в Москве на территории, окормляемой Русской Зарубежной Церковью.

В мае 1933 г. по указанию Митр. Сергия Еп. Вениамин прибыл в Нью-Йорк для выяснения позиции Митр. Платона по отношению к Московской Патриархии. Митр. Платон, возглавлявший фактически независимый от какой-либо юрисдикции Митрополичий округ в Северной Америке, от переговоров с Архиепископом (с 1933 г.) Вениамином уклонился. 22 ноября 1933 г. определением назначенного богоборцами московского Синода, Архиеп. Вениамину поручено управление Северо-Американской епархией. К концу служения Митрополита (с 1938 г.) Вениамина в Северной Америке в 1947 году американский Экзархат Московской Патриархии насчитывал около 50 приходов. Впоследствии Митр. Вениамин участвовал в Поместном соборе МП, «избравшем» патриарха Алексия I, принял советское гражданство, переехал на постоянное жительство в СССР. Скончался Митр. Вениамин в 1961 году и похоронен в пещерах Псково-Печерского монастыря. В конце прошлого века братия монастыря начала ходатайствовать о канонизации Митр. Вениамина. Ныне ведется сбор материалов для подготовки к его прославлению в лике преподобных отцов Псково-Печерских.

Заключение

Как мы видим, вначале миссия по открытию приходов за границами СССР контролируемого советской властью Московского Церковного управления, возглавляемого Митр. Сергием, не была особенно успешной. Первые приходы МП удалось открыть за рубежом только в начале 1930-х годов, и их было, буквально, единицы. В Окружном послании Архиерейского Собора РПЦЗ «Православной русской пастве по поводу послания Заместителя Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Нижегородского Сергия от 23 марта 1933 г.» сказано: «Но, если митрополит Сергий так дорожит правильной организацией церковного управления в России, зачем же он стремится разрушить ее заграницей? Вчитываясь внимательно в его Послание, нельзя усомниться в том, что главные его усилия направлены к разрушению зарубежного церковного центра, т.е. Собора и Синода, управляющих православным зарубежьем. Допустим, что так или иначе ему удалось бы достигнуть своей цели и упразднить «Карловацкое Управление». Какая польза получилась бы от этого для православной зарубежной паствы, и для Русской Церкви вообще? Первая — в большинстве своем не пошла бы несомненно за ним и за назначенными для ее окормления новыми архипастырями, как мы уже это видим на примере Митрополита Елевферия и Архиепископа Вениамина, успевших собрать вокруг себя, не взирая на всю поддержку Московской Патриархии, лишь самую ничтожную общину «законопослушных», как они себя называют, русских беженцев».^[20]

Ясно, что польза от закрытия церковного управления за границей была бы богоборцам и их советскому государству. И ясно также, что именно эту пользу преследовал Митр. Сергий, начав открывать за рубежом приходы так называемой Московской Патриархии.

***

Канонической территорией Российской Поместной Церкви была и есть территория, окормляемая ею до событий, связанных с государственным переворотом 1917 г. У Зарубежной Церкви, как неразрывной части Поместной Церкви, не было и не могло быть иной канонической территории, кроме той, которая принадлежала всей полноте Российской Православной Церкви и была заключена в границах Российской Империи. Но Зарубежной Церкви было дано каноническое право, признанное представителями других Поместных Церквей, необходимое для окормления беженцев из России, разбросанных в силу объективных обстоятельств по разным странам и континентам и являющихся паствой Российской Церкви. Это право было определено Высшей Церковной Властью во главе с Патриархом Тихоном, и касалось не географической территории других государств и Поместных Церквей, а областей проживания русских православных изгнанников. Такую форму окормления паствы, вынужденно бежавшей со своей земли, предусматривают как церковные каноны, так и исторические прецеденты.^[21] В лице же своего возглавления (Архиерейского Собора и Синода) Зарубежная Церковь представляла Высшую Церковную Власть Поместной Русской Церкви пред всем православным миром в условиях полной изоляции от этого мира Центрального Управления в Москве.

Если в перечисленных Постановлением №193 Патриарха Тихона государствах (Польша, Финляндия, Эстония, Латвия и Литва), входивших прежде в состав Российской Империи и бывших канонической территорией Российской Православной Церкви, возможны были своего рода автономии, могущие не входить в область подчинения Синода РПЦЗ (согласно приведенному Постановлению №193), то Западно-Европейский округ под управлением Митр. Евлогия и приходы в Америке под управлением Митр. Платона уже не имели никакой санкции Высшей Церковной Власти на самостоятельность, поскольку Собор заграничных архиереев вполне являлся авторитетным и каноничным органом управления для всего русского зарубежья. Поэтому наложенные прещения на указанных иерархов со стороны РПЦЗ вполне законны и каноничны.

Главным из высказанных упреков со стороны Московской Патриархии в адрес Русской Зарубежной Церкви в области якобы нарушений ею канонов, в настоящее время является заявление, что Архиерейский Собор РПЦЗ в 1990 г. принял будто бы незаконное постановление об открытии своих приходов на «канонической территории МП». Однако, в действительности, как мы видим, именно в этой части, нарушителем канонов сделалась сама подсоветская Московская Патриархия, начав шестьдесят лет назад, в начале 1930-х годов, открывать свои приходы на территории, порученной для окормления Высшей Церковной Властью Русской Зарубежной Церкви. Этих приходов, юрисдикции Московской Патриархии, к рекомому 1990 г. было открыто достаточно много по всему миру. Собственно, это неканоническое действо управления Митр. Сергия (выразившееся в открытии своих приходов на территории, окормляемой другой частью Русской Церкви), впервые практически зафиксировало административное и каноническое разделение между Зарубежной Церковью и подсоветской Московской Патриархией. Московская Патриархия, в том числе и этим поступком, шла по указанию советской власти на разрушение границ как церковно-географических, так и канонических. В то же время, у Зарубежной Церкви в 1990 г. не было иной возможности возвращения на свою каноническую территорию. И этой возможностью она по праву воспользовалась.

+ Митрополит Агафангел

Одесса, 23 августа 2011 года.

---

^* очевидно, имеется ввиду первоначальный проект Декларации Митр. Сергия от 10 июня 1926г., или неизвестное письмо, попавшее за границу и содержащее аналогичные высказывания.

^* Т.е., совместно с Митр. Евлогием.

^* Позже женившегося и лишенного сана.

---

^[1]

СВЯТЕЙШИЙ ПАТРИАРХ, СВЯЩЕННЫЙ СИНОД
И ВЫСШИЙ ЦЕРКОВНЫЙ СОВЕТ
ПРАВОСЛАВНОЙ РОССИЙСКОЙ ЦЕРКВИ

Постановление 30 сентября (13 октября) 1921

№193

По благословению Святейшего Патриарха, Священный Синод и Высший Церковный Совет, в соединенном присутствии, слушали: доклад Высшего Русского Церковного Управления за-границей, от Июля с/г за №478, 1) об учреждении для упрочения взаимной связи между зарубежными церквами, епархиями и общинами Московского Патриархата Высшего Церковного Управления за-границей с подчинением сего органа непосредственно Святейшему Патриарху; 2) об учреждении должности наместника Святейшего Патриарха за-границей, каковым должен быть председательствующий в означенном Высшем Церковном управлении и 3) о созыве на 1 Октября ст. стиля заграничного собрания Российской Церкви.

ПОСТАНОВЛЕНО: 1) В виду нецелесообразности подчинения существующему за-границей Высшему Церковному Управлению Русской Церкви всех православных церквей и общин Московского Патриархата за пределами Советской России, оставить это Управление с прежними его полномочиями, без распространения сферы его действий на православные церкви в Польше, Финляндии, Эстонии, Латвии и Литве, каковые сохраняют существующий у них ныне образ церковного управления, 2) ходатайство об учреждении должности наместника Святейшего Патриарха за-границей, как ничем не вызываемое, также отклонить, и 3) сообщение о предполагавшемся созыве на 1 Октября ст. ст. Собора русских православных заграничных церквей принять к сведению. О чем уведомить Преосвященнешего Митрополита Антония.

Патриарх Тихон,

Митрополит Евсевий,

Архиепископ Никандр,

Епископ Серафим,

Епископ Алексей,

протоиерей А. Станиславский,

И. Громогласов,

П. Лапин.

Управляющий канцелярией П. Гурьев.

Делопроизводитель: Н. Нумеров

По вопросу о подчинении заграничному Церковному Управлению церквей в Польше, Финляндии, Эстонии, Латвии и Литве.

(Следственное дело Патриарха Тихона. Сборник документов. По материалам Центрального архива ФСБ РФ. Православный Свято-Тихоновский богословский институт. М., 2000, с. 695).

^[2]

Указ № 348 (349) Святейшего Патриарха Тихона и соединенного

присутствия Священного Синода и Высшего Церковного Совета

об упразднении Карловацкого Всезаграничного

Высшего Церковного Управления

22 апреля / 5 мая 1922 г.

По благословению Святейшего Патриарха, Священный Си­нод и Высший Церковный Совет, в соединенном присутствии, слушали: предложение Святейшего Патриарха, от 28 марта / 19 ап­реля с.г. следующего содержания: «Прилагаю при сем №№ «Ново­го Времени» от 3 и 4 декабря 1921 г. и 1 марта 1922 г. В них напеча­таны послание Карловацкого Собора и обращение к мировой Кон­ференции. Акты эти носят характер политический, и, как таковые, они противоречат моему посланию от 25 сентября 1919 года. Посе­му: 1) Я признаю Карловацкий Собор заграничного русского духовенства и мирян, не имеющим канонического значения, и послание его о восстановлении династии Романовых и обращение к Ге­нуэзской Конференции, не выражающими официального голоса Русской Православной Церкви. 2) Ввиду того, что заграничное Русское Церковное Управление увлекается в область политических выступлений, а с другой стороны заграничные русские приходы уже поручены попечению проживающего в Германии Преосвященного митрополита Евлогия, Высшее Церковное Управление упразднить. 3) Священному Синоду иметь суждение о церковной ответственности некоторых духовных лиц заграницей за их поли­тические от имени Церкви выступления.

По обсуждении изложенного предложения Святейшего Пат­риарха постановлено: 1) Признать «Послание Всезаграничного Церковного Собора чадам Русской Православной Церкви, в рассеянии и изгнании сущим» о восстановлении в России монархии с царем из Дома Романовых, напечатанное в «Новом Времени» от 3 декабря 1921 г. за № 184, и «Послание мировой Конференции от имени Русского Всезаграничного Церковного Собора», напечатан­ное в том же «Новом Времени» от 1 марта сего года за № 254 за под­писью Вашего Преосвященства — актами, не выражающими официального голоса Русской Православной Церкви, и ввиду их чисто политического характера, не имеющими церковно-канонического значения; 2) ввиду допущенных Высшим Русским Церковным Уп­равлением заграницей означенных политических от имени Церкви выступлений и, принимая во внимание, что за назначением тем же Управлением Преосвященного митрополита Евлогия заведывающим русскими православными церквами заграницей, собственно для Высшего Церковного Управления там не остается уже области, в которой оно могло бы проявить свою деятельность, означенное Высшее Церковное Управление упразднить, сохранив временно управление русскими заграничными приходами за митрополитом Евлогием и поручить ему представить соображения о порядке уп­равления названными церквами и 3) для суждения о церковной от­ветственности некоторых духовных лиц заграницей за их полити­ческие от имени Церкви выступления озаботиться получением необходимых для сего материалов и самое суждение, ввиду принадлежности некоторых из указанных лиц к епископату, иметь, по во­зобновлении нормальной деятельности Священного Синода, при полном указанном в соборных правилах, числе его членов. О чем, для зависящих по предмету данного постановления распоряжений, уведомить Ваше Преосвященство.

Член Священного Синода                                       Архиепископ Фаддей

Делопроизводитель                                                 Н. Нумеров

Церковные ведомости. 1922. № 12-13. С. 6-7

^[3] «Санкции имеет — прямую в определении Высшей Всероссийской Церковной Власти 7/20 ноября 1920 года за №362, предусматривающем положение церквей, очутившихся и за пределами территории России (в случае, если епархия вследствие передвижения фронта, изменения государственных границ и т.д. окажется вне всякого общения… и т.д., говорит п. 2 сего определения), а ныне — и в послании Митрополита Сергия, от 10 июня. И косвенную. Примеров последней много, и все из времени после упразднения Патриархом Высшего Церковного Управления: 1) Вы многократно обращались к Патриарху Тихону о закрытии этих установлений; ответа не последовало, хотя Ваши обращения были получены им. 2) Его Святейшеству мною было донесено по его освобождении об организации наших установлений и ежегодно посылались мною через известных лиц, даже иерархического сана, отчеты наших Соборов. Следы есть у нас в делах и знаем о получении их Патриархом.3) Все важнейшие грамоты Восточных Патриархов на имя Архиерейского Синода и Собора и последних на их имя по обще-церковным вопросам мною посылались Патриарху и его Заместителю и ими принимались с одобрением и удовлетворением, а многие из них (например, об осуждении живой церкви и лжесоборов 1923 и 1925 г.г.) в Москве размножались и распространялись среди верующих. 4) В судебных актах Американской епархии имеется показание Кальтона, вышеприведенное, о заявлении Патриарха Тихона, что о назначении Митрополита Платона он сообщит Собору Епископов заграницей. 5) Известное вам сообщение Патриарха Тихона, что спор между Вами и Архиепископом Савватием должен быть разрешен старейшим иерархом — Председателем Архиерейского Синода. 6) Жалоба Владивостокского Епископа Михаила Патриарху Тихону о выделении из его епархии Архиерейским Синодом Харбинской епархии, резолюцией Патриарха оставленная без последствий. Кстати сказать, Епископ Михаил, подав протест Патриарху и в Синод, не допускал подобных Вам антиканонических действий, хотя у него была выделена одна из лучших частей епархии. 7) Протест членов распущенного Архиерейским Синодом Харбинского Епархиального Совета на действия Архиерейского Синода и его Председателя, направленный Патриарху и им оставленный без уважения. В деле имеется телеграмма Патриарха, подтверждающая распоряжения Синода. И еще много можно перечислить фактов, подтверждающих косвенную санкцию Высшей Всероссийской Церковной Власти для наших заграничных высших церковных установлений.

Исходя из вышесказанного, мы считаем, что указ Высшей Церковной Власти 1922 г. о закрытии Высшего Церковного Управления заграницей ликвидирован окончательно не только вышесказанными фактами, но и Собором Архиереев 1922 г., т.е. почти пятилетней церковной практикой, а ныне и посланием Митрополита Сергия, от 10-го июня.

Изжито и ликвидировано также давно и осуждение Патриархом Тихоном Собора 1921 года. Патриарх не имел права росчерком пера, не ознакомившись с протоколами Собора и не выслушав его Председателя, осуждать Собор, во-первых. Во-вторых, осуждение патриарха в силу не вошло, а осталось внутренним актом Священного Синода и Высшего Церковного Совета, которые поправили патриарха, признав не весь Собор, а только два его акта — 1) послание с молитвенным пожеланием о возстановлении в России Дома Романовых и 2) обращение к мировой Конференции — актами, не выражающими официального голоса Русской Православной Церкви, и в виду их чисто политического характера, не имеющими церковно-канонического значения (см. указ 1922 г. постановление Священного Синода и Высшего Церковного Совета Всероссийской Православной Церкви). То-есть, Высшая Всероссийская Церковная Власть сказала то же самое, что Собор 1921 г. и Заграничное Высшее Церковное Управление, которые также не считали эти два акта официальным голосом всей Русской Православной Церкви, а лишь голосом Русской Заграничной Церкви, и актам этим не придавали и не могли придавать общецерковного и, тем более, канонического значения. Таким образом, осуждение Патриархом Собора 1921 г. уже аннулировано Всероссийским Синодом и Высшим Церковным Советом тогда же…» (Письмо Председателя Архиерейского Синода Высокопреосвященнейшего Митрополита Антония Высокопреосвященнейшему Митрополиту Евлогию. Церковные ведомости, 1927 г. №1 и 2. с. 16).

^[4] Иеромонах Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 2. Тверь. Издательство «Булат», 1996, с. 489.

^[5] Окружное послание Собора Русских заграничных архиереев. Июль 1933 года. Жизнеописание Блаженнейшего Антония, Митрополита Киевского и Галицкого. Т.VI, 1960, с.271.

^[6] Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. Составитель М.Е. Губонин. Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт, М., 1994, с.473-475

^[7] Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. Составитель М.Е. Губонин. Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт, М., 1994, с.509-513.

^[8] Иеромонах Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 2. Тверь. Издательство «Булат», 1996, с. 477.

^[9]

Представление
на Евгения Тучкова для получения звания Заслуженного чекиста

Подписано начальником Секретно-политического отдела ОГПУ Аграновым (1931)

«Тучков Евгений Александрович, происходит из семьи крестьянина-бедняка. Член партии с 1917 года. В органах ВЧК-ОГПУ работает с 1918 года. В настоящее время состоит в должности Начальника 3-го Отделения Секретно-политического отдела ОГПУ. Участвовал в 1919 году в подавлении и ликвидации Мензелинского восстания в Башкирии.

Под руководством тов. Тучкова и при его непосредственном участии была проведена огромная работа по расколу православной церкви (на обновленцев, тихоновцев и целый ряд других течений). В этой работе он добился блестящих успехов. При его непосредственном участии проводилась в 1921 году работа по изъятию церковных ценностей в пользу голодающих.

В 1923-1925 гг. им были проведены два церковных собора (всесоюзные съезды церковников), на которых был низложен патриарх Тихон и вынесено постановление об упразднении монастырей, мощей, а также о лояльном отношении церкви к Соввласти.

На протяжении ряда лет тов. Тучковым проводилась серьезная работа по расколу заграничной православной русской церкви.

Блестяще проведена работа по срыву объявленного папой Римским в 1930 году крестового похода против СССР.

Под непосредственным руководством и при участии тов. Тучкова была проделана серьезнейшая работа по признанию сектантами службы в Красной Армии с оружием в руках и ликвидирован ряд нелегальных контрреволюционных организаций, действовавших под флагом сектантских организаций.

Благодаря энергичной работе тов. Тучкова была раскрыта и ликвидирована в конце 1930 и 1931 гг. Всесоюзная контрреволюционная монархическая организация церковников «Истинно-православная церковь», опиравшаяся в своей антисоветской деятельности на черносотенно-клерикальные круги. Организация имела множество своих филиалов — 300 повстанческих ячеек, огнестрельное и холодное оружие.

Стоящий во главе этой организации церковно-политический центр, возглавлявшийся профессором Лосевым, Новоселовым, епископом Иосифом и др., ставил своей задачей объединение под флагом церкви всех контрреволюционных сил для свержения Советской власти и реставрацию монархии.

Целый ряд филиалов, как, например, филиалы на Северном Кавказе, в ЦЧО, Никольском районе Северного Края и др. — превратились в ряд контрреволюционных выступлений под лозунгами: борьбы с коллективизацией, ликвидацией кулачества и т.д.

Ликвидированная в 1929 году на Северном Кавказе повстанческая организация, так называемых «имяславцев», работала под руководством церковно-политического центра «Истинно-православная церковь».

Под руководством тов. Тучкова за последние 2-3 года было ликвидировано несколько сотен крупных антисоветских организаций и группировок церковников повстанческого и террористического характера.

В деле борьбы с контрреволюционным движением среди церковников и клерикально-монархических кругов, группирующихся вокруг церкви, Тучков проявил огромную энергию, инициативу, решительность и находчивость».

Журнал «Новое время». М., 1993, №46, с. 43. Цитируется по: Иеромонах Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 2. Тверь. Издательство «Булат», 1996, с. 477)

^[10] Архипастырское послание Архиерейского Собора Русской Зарубежной Церкви Православным Русским людям в рассеянии сущим. 1962г.

^[11]

Письмо митрополита Евлогия митрополиту Антонию об Указе

№ 348 (349) и о положении церковных дел в

России, Европе и Америке

3/16 июня 1922г.

Дорогой Владыко!

Посылаю Вам Указ Свящ[енного] Синода и Высш[его] Церк[овного] Совета при Св[ятейшем] Патриархе об упразднении В[ысшего] Ц[ерковного] Упр[авления] заграницей. Указ этот ко­робит меня своей неожиданностью и прямо ошеломляет представлением той страшной смуты, которую он может внести в нашу цер­ковную жизнь. Несомненно, он дан был под давлением большеви­ков. Я прямо не знаю, что делать. Первою мыслию моею было не­медленно поехать ко всем на совет: что же теперь делать. Такой же указ получился и на мое имя. Я пока их не оглашаю и лишь в част­ном и совершенно секретном порядке познакомил с ним членов Епарх[иального] Совета. Разрешите мне приехать к Вам, вызовите телеграммой. Нужно всесторонне обсудить положение. И почему и зачем вся эта тягота сваливается на меня, просто можно с ума сой­ти. Со страшным нетерпением буду ждать Вашей телеграммы, а пока не буду ничего предпринимать.

Сегодня отняли для большевиков нашу посольскую церковь и запечатали. Говорят, что там будет служить Зноско. Новое горе!

А из Москвы идут кошмарные вести. Этот предатель Антонин [Грановский] — сколько внесет смуты и разложения! Нужно бы на­писать всем православным патриархам, чтобы они его и его при­спешников отлучили от Церкви.

В Польше Георгий [Ярошевский], кажется, стремится создать автокефалию, пользуясь общим неустройством. Еп[ископа] Сер­гия [Королева] изгнали, а Александра [Иноземцева] рукоположи­ли во епископа. Арх[имандрит] Тихон [Ляшенко] собирается туда ехать — получать епархию.

Бумаги Ваши, присланные мне, я отправил арх[иепископу] Иоанну [Поммеру] Рижскому для препровождения по назначе­нию.

С американскими делами тоже плохо. Копенгагенский протоиерей Н. Попов написал мне, будто бы Преосвященный] Антоний (Дашкевич) возвращается в Данию (?!)*. Что это значит? По пово­ду присланной мне Е.И. Махароблидзе телеграммы М[итрополита] Платона я должен сообщить, что действительно у меня в Берлине был представитель Всемирного Союза Христианской молодежи г. Колтон, только что возвратившийся из Москвы и имевший там беседу с Патриархом Тихоном. Во время** По словам г. Колтона, Патриарх, во время беседы с ним, высказал свое мнение, что для уми­ротворения американской церковной смуты было бы полезно м[итрополита] Платона сделать главою всей Американской миссии, арх[иепископа] Александра [Немоловского] послать в Канаду, а еп[ископа] Антония [Дашкевича] — на Аляску. Т[а]к[им] обр[азом] это, как видите, не категорическое распоряжение Пат­риарха, а лишь выраженное в частном разговоре мнение. Кажется, это мнение разделяют также русские монархические органы в Аме­рике. По совокупности всех так печально сложившихся обстоя­тельств, думаю, — пусть бы м[итрополит] Платон и разматывал все эти узлы, не без его вины завязавшиеся. При создавшейся анархии другого выхода, по-видимому, нет.

Но главное — как мы будем жить без объединяющего всю за­граничную нашу Церковь центра. Ведь тогда наша епархия стано­вится почти автокефальной. Телеграфируйте — и я, выхлопотавшись, приеду к Вам на Совет. М[ожет] б[ыть] придумаю что-либо ко благу Церкви. Эх, монархисты, не пожалели они Церкви! А*, до­носившему на меня из Лондона, не верьте, никакого крестного хо­да у меня с англиканами не было, просто три англ[иканских] епи­скопа стояли в своих облачениях в сторонке за нашим богослуже­нием, а потом фотограф[ировали] всех нас. Вот и все! — Прошу Ва­ших молитв.

Любящий Вас м[итрополит] Евлогий

ГА РФ. Ф.6343. Оп.1Д.4. Л.2-6. Автограф.

______________________

*Так в тексте.

**Слова «во время» зачеркнуты.

^[12] Письмо Блаженнейшего Митрополита Антония Высокопреосвященнейшему Сергию, Митрополиту Новгородскому от 6/19 мая 1933 года. Жизнеописание Блаженнейшего Антония, Митрополита Киевского и Галицкого. Т.VI, 1960, с.266

^[13] Русская Православная Церковь Заграницей. 1918—1968. Под редакцией Гр. А.А. Соллогуб. Т.1, с.53.

^[14] Там же. Т.1, с.54.

^[15] Постановление Архиерейского Собора РПЦЗ от 23 авг./5 сентября 1927 года: «Самочинно, не в порядке церковном, организованный в Сев. Америке т. наз. Синод Православной Кафолической Церкви в Сев. Америке, как каноническое учреждение, не признавать и акты его считать недействительными.

Утвердить постановление Архиерейского Синода от 18/31 марта 1927 года об увольнении Митрополита Платона от управления Сев.-Американской Епархией. Лишенного права священнослужения в пределах Сев.-Американской епархии, Митрополита Платона запретить в священнослужении, с пояснением, что со времени его запрещения богослужение его безблагодатно, таинства, им совершенные, не таинства, а совершенные им хиротонии неканоничны.

Объяснить от имени Собора духовенству и мирянам, что совершенные запрещенным в священнослужении Митрополитом Платоном и подчиненным ему духовенством таинства — не таинства, и если они не прервут канонического и молитвенного общения с запрещенным, то по священным канонам подлежат отлучению от Церкви, как раскольники» (Русская Православная Церковь Заграницей. 1918—1968. Под редакцией Гр. А.А. Соллогуб. Т.1, с.67).

^[16] Послание Архиерейского Собора РПЦЗ от 24 мая 1931 года: «(…) В этом новом беззаконном деянии митр. Платона было полное пренебрежение Московским Собором 1917-18 гг. Последний учреждение митрополичьих округов поручил Высшему Церковному Совету во главе с Святейшим Патриархом Тихоном. А так как Высшего Церковного Совета, как и патриаршей действующей власти в России сейчас нет, то в силу определения Высшего Церковного Управления от 7/20 ноября 1920 г. за №362 — митрополичий округ в Америке мог только основать Русский Заграничный Архиерейский Собор. В Америке же 25 дек. 1929 г. был учрежден лжемитрополичий округ одним только Митр. Платоном и назначенной им же самим комиссией из трех лиц: прот. Туркевича, прот. Чепелева и юрисконсульта Печковского.

Таким образом, этот митрополичий округ есть, в сущности, та же самая автокефалия, единолично учрежденная Митр. Платоном, вопреки узаконениям нашей Высшей Церковной Власти. А по форме оно есть в высшей степени странное и совершенно недопустимое, с точки зрения канонической, явление, ибо митрополичий округ обладает только правом внутреннего автономного самоуправления, всегда имея над собой Высшую Церковную власть, — Митрополит же Платон не признает над собой никакой Высшей Церковной Власти. Судьей над собою он признает только себя самого, почему в одной из своих проповедей Митр. Платон заявил: Апеллировать на меня можно только одному Богу»

Русская Православная Церковь Заграницей. 1918—1968. Под редакцией Гр. А.А. Соллогуб. Т.1, с.69-70.

^[17] Русская Православная Церковь Заграницей. 1918—1968. Под редакцией Гр. А.А. Соллогуб. Т.1, с.70-71.

^[18] Определение Архиерейского Собора РПЦЗ от 25 августа/7 сентября 1927 г. за №8.

VI. Собор Архиереев слушали: словесный доклад прибывшего на Собор Преосвященного Вениамина, Епископа быв. Севастопольского, настоятеля русской православной общины Белой Церкви с заявлением о том, что он всецело подчиняется требованию Заместителя Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Сергия и посылает ему требуемую им подписку и будет ждать его распоряжений и даже согласен поехать в советскую Россию. А посему Преосвященнейший Епископ Вениамин просит освободить его от обязанности участия в Архиерейском Соборе и принимать участие в решениях его.

Справка: с 1 сентября Преосвященный Епископ Вениамин Высокопреосвященным Митрополитом Антонием, согласно прошению, освобожден от всех занимаемых им в Белой Церкви должностей. На основании бывших суждений, Собор Архиереев, после тщетных советов Епископу Вениамину отказаться от этой мысли, определяет: заявление Епископа Вениамина принять к сведению, освободить его от участия в архиерейском Соборе и исключить из состава иерархов Русской православной Церкви заграницей. (Церковные ведомости, №9 и10, 1927, с. 3).

^[19] Митрополит Вениамин (Федченков). Святой сорокоуст // Журнал Московской патриархии. — 1993. — № 1. — С. 86.

^[20] http://sinod.ruschurchabroad.org/Arh%20Sobor%201933%20Okr_Poslanie.htm

^[21] Правило 39 Шестого Вселенского Собора: Понеже брат и сослужитель наш Иоанн, предстоятель острова Кипра, купно со своим народом, по причине варварских нашествий, и дабы освободиться от языческого рабства, и верно покорствовать скипетру Христианской державы, из упомянутого острова переселислся в Геллеспонсткую область, промышлением человеколюбивого Бога, и тщанием Христолюбивого и благочестивого царя нашего, то мы постановляем: да будут сохранены неизменными преимущества, данные престолу выше наименованного мужа, от Богоносных отец, во Эфесе некогда собравшихся, да имеет новый Иустинианополь права Костантинополя, и учреждаемый в оном Боголюбезнейший епископ да начальствует над всеми епископами Геллеспонския области, и да будет поставляем от своих епископов по древнему обычаю. Ибо и Богоносные отцы наши рассудили, да будут соблюдаемы обычаи каждые Церкви, и епископ града Кизического подчиняется предстоятелю реченного Иустинианополя, по примеру всех прочих епископов, подвластых вышереченному Боголюбезнейшему предстоятелю Иоанну; от которого, когда потребно будет, и самого Кизика града епископ да поставляется.

(Ап. 34; I Всел. 6; II Всел. 2, 3; III Всел. 8; IV Всел. 28; Трул. 37; Антиох. 9)

Его толкование епископом Никодимом (Милошем): В этом правиле мы находим применение принципа, выраженного в 37-м правиле этого собора, а именно, что в случае, если какой-либо епископ не имеет возможности, вследствие внешних обстоятельств, оставаться на своей кафедре, а принужден будет жить в другой какой-либо области, то он все же удерживает за собою все права и преимущества, связанные с его кафедрой. На III Всел. Соборе, 8-м правилом, признана и законом провозглашена была самостоятельность (автокефальность) кипрской церкви. По случаю нападения сарацин на Кипр, во второй половине VII века, тогдашний предстоятель (πρоεδρος, praesul) острова Кипра, епископ Иоанн, в целях освобождения себя и своего народа от ига неверных и прикрытия под скипетром христианского государства, оставил Кипр и переселился в геллеспонтскую область, вместе с подведомственными ему епископами, клиром и народом, в область, в церковном отношении подчиненную константинопольскому патриарху. Не желая допустить, ввиду утвердившегося канонического порядка, чтобы один из высших епископов, и даже автокефальный, лишен был прав и привилегий, вследствие внешних обстоятельств, и чтобы он подчинен был другому митрополиту, Трулльский Собор настоящим своим правилом определяет, что за предстоятелем кипрским Иоанном, живущим теперь в Геллеспонте, надлежит сохранить во всем объеме все права и преимущества, признанные за ним III Всел. Собором: и кроме того, чтобы геллеспонтская область и ее митрополит, епископ кизикский, были подведомственны упомянутому Иоанну. Так как геллеспонтская область до тех пор подчинена была власти константинопольского престола, то правило это и предписывает, чтобы в ведение Иоанна, епископа Нового Юстинианополя (прежде Констанция, Constantia, главный город острова Кипра), перешла геллеспонтская область, т. е. чтобы права Константинополя, по отношению к этой области, перенесены были на Иоанна Новоюстинианопольского, который и будет поставлять, в случае надобности, и митрополита геллеспонтского (в Кизике), по праву, присвоенному автокефальным епископам.

То место в этом правиле, по которому Новый Юстинианополь имеет права Константинополя (το δίκαιον τής Κωνσταντινουπоλεως, Constantinopolis jus), многим казалось неудобопонятным, так как невозможно допустить, чтобы Трулльским Собором за Новым Юстинианополем признаны были во всем одинаковые права и преимущества с Константинополем. В одной древней рукописи (codex Amerbachianus), о которой упоминает Беверегий в своих замечаниях на это правило, вместо τής Κωνσταντινουπоλεως стоит τής Κωνσταντινέων πоλεως (Constantiensium civitas), что означало бы: «Новый Юстинианополь имеет права города Констанции,» т.е. главный город острова Кипра, переименованный Юстинианом в Новый Юстинианополь, имеет те же права, какие он имел в то время, когда назывался Констанцией и когда за его епископом, как епископом главного кипрского города, III Всел. Собором признана была автокефальность. При вышеизложенном толковании, согласно замечанию Беверегия, может иметь место и та и другая редакция, а именно: оставаясь в Геллеспонте, Иоанн, по отношению к кипрским епископам, обладал правами Констанции (т. е. правами автокефального епископа прежней Констанции, а потом Нового Юстинианополя), по отношению же к епископам геллеспонтским, он обладал правами Константинополя, т.е. константинопольской кафедры.

Такими исключительными правами, впрочем, кипрский предстоятель пользовался недолго; уже преемника Иоанна мы находим в Кипре, геллеспонтская же епархия снова возвращена была константинопольскому престолу.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Протокол допроса Митрополита Петра (Полянского) от 12 декабря 1925 года группой следователей во главе с Е.А. Тучковым.

Следователь: Какой разговор был у вас с епископами Прокопием, Парфением и Пахомием в комнате архимандрита Поликарпа после обеда 30/VIII по ст. ст.?

Митрополит Петр: Был разговор, но о чем — не помню.

Следователь: Не приходилось ли вам при этой беседе говорить с этими епископами о митрополите Михаиле?

Митрополит Петр: Была ли речь о митрополите Михаиле в какой форме — ис­тинно не помню… Вообще же мне на эту тему приходилось говорить, во-первых, с делегациями от украинских церковников, указывающих мне то, что у них нет своего церковного центра; во-вторых, приходилось мне говорить с некоторыми старейшими епископами, как-то: с Пахомием, Прокопием и другими. В результате всего этого после возвращения Михаила в Москву я написал и послал Михаилу в Москву свое подтверждение о продлении возложенных на него патриархом обязанностей украинского экзарха и управляющего Киевской митрополии.

Следователь: Задавал ли вам кто-нибудь вопросы о том, что не смещен еще с Киевской митрополичьей кафедры заведомый враг соввласти Киевский митрополит Антоний Храповицкий?

Митрополит Петр: Никто таких вопросов мне никогда не задавал.

Следователь: А не задавал ли вам такого вопроса приблизительно месяц назад в вашей квартире епископ Тихон Шарапов при докладе вам о польских церковных делах?

Митрополит Петр: Не помню.

Следователь: Есть ли архиереи в вашем подчинении, находящиеся в СССР, имеющие звание Киевского митрополита?

Митрополит Петр: Нет.

Следователь: Существует ли вообще звание Киевского митрополита?

Митрополит Петр: Такой сан существует.

Следователь: Кто же был выбран Киевским митрополитом?

Митрополит Петр: Насколько я помню, таким состоял Антоний Храповицкий, и насколько я помню, он был выбран духовенством и мирянами Киевской епархии.

Следователь: Смещался ли он кем?

Митрополит Петр: Я считаю его не состоящим Киевским митрополитом.

Следователь: Я ставлю вопрос так: единолично его кто-нибудь смещал?

Митрополит Петр: Я этого не знаю, я его не смещал и поэтому его таким и не считаю.

Следователь: Смещался ли он вами?

Митрополит Петр: Нет. На это я не имею право.

Следователь: Минуточку, минуточку.

Митрополит Петр: Надо же пояснить, на это имеет право Украинский Собор.

Следователь: Все ли его считают не смещенным митрополитом?

Митрополит Петр: А почем я знаю.

Следователь: А как по-вашему?

Митрополит Петр: Я не знаю. Для того, чтобы сместить, нужен Собор, и в силу создавшегося положения вещей, я лично не считаю его митрополитом Киевским.

Следователь: Для того, чтобы назначить или устранить, нужен юридический акт. Был ли такой акт?

Митрополит Петр: Нет, такого акта не было, я не помню.

Следователь: Можете ли вы считать лишенным его звания юридически?

Митрополит Петр: Я могу считать его смещенным в силу создавшихся обстоя­тельств.

Следователь: Можете ли вы считать его смещенным и лишенным сана, когда акта не было, ведь его не было?

Митрополит Петр: Не было, кроме того, его можно считать смещенным как врага советской власти, и он сам себя сместил по положению вещей: во-первых, уехал из епархии и находился в отсутствии семь лет.

Следователь: Почему же вы считаете его контрреволюционером?

Митрополит Петр: По его контрреволюционным поступкам.

Следователь: Какие же это поступки?

Митрополит Петр: Вам лучше знать.

Следователь: А все-таки?

Митрополит Петр: Со слов Евгения Александровича.

Следователь: Почему же вы все-таки считаете его контрреволюционером, я вас спрашиваю?

Митрополит Петр: По тем поступкам, о которых мне сообщил Евгений Александрович.

Следователь: Значит, только на основании той информации, которую вы получили от Евгения Алексадровича?

Митрополит Петр: А то как же, ведь заграничных газет я не читаю.

Следователь: Значит, вы говорите, с одной стороны, что он формально не смещен, что акта никакого не было, вы никаких распоряжений не давали?

Митрополит Петр: Он назначен законным путем, когда еще и Украины не было.

Следователь: Вы говорите, что такого звания архиерея у нас нет?

Митрополит Петр: Звания Киевского митрополита — да, так.

Следователь: Почему же вы не назначаете нового Киевского митрополита вместо Антония, вы уже ответили нам, что Киевского митрополита надо выбирать, а для этого старого надо устранить?

Митрополит Петр: Нет, зачем же, выбирать.

Следователь: Вы как будто софистику проповедуете.

Митрополит Петр: Да, на выборах они и решат, кого выбрать.

Следователь: Извините, пожалуйста, мы должны соблюдать логику, надо звание выбирать на месте.

Митрополит Петр: А, может быть, они его выберут, а если выберут другого, то, значит, он отходит.

Следователь: Значит, вы говорите, что это место сейчас не замещено?

Митрополит Петр: Как же, оно свободно.

Следователь: Как же оно свободно, ведь вы же ссылались на положение ве­щей, ведь он устранен, а где об этом юридический акт, вы это подтвердили?

Митрополит Петр: Мне это было не нужно, тогда был патриарх, а ему под­тверждать это было не нужно.

Следователь. Почему это не нужно?

Митрополит Петр: Потому, что патриарх имел с ним дело, и потому, что при патриархе этот вопрос стоял.

Следователь: А при вас не стоял?

Митрополит Петр: При мне — нет.

Следователь: А как же вы назначали Киевского митрополита?

Митрополит Петр: Я подтвердил то, что было.

Следователь: Да ведь кого вы подтверждали, о чем патриарх писал?

Митрополит Петр: Но этот же вопрос перед патриархом стоял, и передо мной стоял тоже.

Следователь: Так вот, вы назначаете управляющего, ведь так стоял вопрос о митрополите?

Митрополит Петр: Туда назначен Михаил экзархом Украины и временно управляющим.

Следователь: Значит, он митрополит?

Митрополит Петр: Это должен решить собор, а я назначать митрополита Ки­евского не компетентен, эта компетенция Собора Украинского.

Следователь: Значит, выходит, что Собор Украинский мог опять его назначить?

Митрополит Петр: Это их дело, он может его назначить.

Следователь: Имеет ли Собор юридическое право его оставить?

Митрополит Петр: Не знаю.

Следователь: А все-таки представьте себе.

Митрополит Петр: Почем же я знаю, я хотел сказать, что дело Украинского Собора или его оставить, или его сместить и назначить нового.

Следователь: Значит, вы сейчас говорите, что эта должность свободная, и в это же время вы должны знать, что на это должна быть воля Собора, как вы могли туда кого-нибудь назначить?

Митрополит Петр: Я туда и никого не назначал, кроме как временно исправ­ляющего должность.

Следователь: Значит, основным митрополитом считается Антоний Храповицкий?

Митрополит Петр: Я не знаю.

Следователь: Значит, вы говорите, что Украинский Собор может его сместить, значит, может и его подтвердить?

Митрополит Петр: Я не знаю.

Следователь: А как с вашей точки зрения?

Митрополит Петр: С моей точки зрения, не может.

Следователь: Это с фактической, а с юридической, представьте, что он опять его изберет.

Митрополит Петр: Не думаю, чтобы он стал его избирать.

Следователь: Ведь он может выбрать любого кандидата. Что бы вы сделали, если этот Собор постановил снова назначить Антония Киевским митрополитом?

Митрополит Петр: Я бы не утвердил.

Следователь: А он имеет это право сделать?

Митрополит Петр: Не знаю.

Следователь: Дайте мне протокол Михаила. Вот как показывает экзарх Киевс­кий, или он лжет?

Митрополит Петр: Может быть, да нет, зачем же.

Тов. Тучков читает выписку из показания митрополита Михаила.

(Я назначен был Киевским митрополитом Патриархом Тихоном и Высшим Церковным Советом в 1921 году; это совпало с непризнанием Патриархом Карловацкого собора, о чем он мне, несколько месяцев спустя, переслал мне письмо… после моего избрания. В 1922 году состоялось на Украине совещание церковников, в числе около 7 епископов, в том числе и меня, а всего около 70 человек. На этом совещании было вынесено пожелание, чтобы митрополита Антония Храповицкого, митрополита Киевского, считать устраненным от управления и звания митрополи­та Киевского. Однако Патриарх Тихон в том же, а может быть в 1923 или в 1924 году аннулировал это постановление, прислав соответствующий акт, на имя Полтавского епископа Григория в ответ на его запрос; что Киевская митрополия остается за Антонием, видно из того, что Патриарх в этом документе заявил о непризнании им всех вынесенных на упомянутом совещании пожеланий.

Таким образом я не мог быть Киевским митрополитом, или, вернее говоря, носить титул «митрополита Киевского и Галицкого», титул, который, следовательно, остается за Антонием Храповицким).

Следователь: Ну об этом мы потом поговорим, из этого видно, что вы здесь изложили свою точку зрения на Антония Храповицкого.

Митрополит Петр: В этом акте я написал следующее.

Следователь: Мы это читали и без вас.

Митрополит Петр: Я не имел в виду Антония Храповицкого, а имел в виду только то, что было сделано патриархом.

Следователь: Значит, он лжет.

Митрополит Петр: Нет, зачем же лжет, он просто неправильно толкует.

Следователь: Значит, он не лжет, но и толкует, и неправильно.

Митрополит Петр: Ну да, можно и не лгать и быть неправильным.

Следователь: Однако он с головой. В каком акте выразилось, что Антоний контрреволюционер?

Митрополит Петр: Я считал, что он сам себя устранил.

Следователь: А вы его устраняли?

Митрополит Петр: Этого я не имею права без Собора.

Следователь: Значит, вы его не устраняли?

Митрополит Петр: Нет, я не устранял, что правда, то правда, я не считаю его митрополитом в силу его положения, в силу его отношения к Киевской митрополии и в силу окружающих его обстоятельств.

Следователь: Подтвердили ли вы свою точку зрения, как глава церкви, и в каких это актах отразилось, это вопрос в лоб?

Митрополит Петр: Я один не полномочен и со дня на день ожидал Синода, до сих пор эту точку зрения я не подтвердил, и до сих пор я ничего в этом направлении не предпринимал и никаких актов не давал.

Следователь: Да, это правильно.

Митрополит Петр: Так как я считал себя не компетентным в решении этого вопроса и я имел в виду поставить его на очереди на Синоде.

Следователь: Ну, это очередь большая, вот, смотрите, теперь у Госспирта очереди конца нет. Вы говорите, что это ваше личное мнение?

Митрополит Петр: Какое?

Следователь: Что он митрополит.

Митрополит Петр: Да, мое. Он митрополит, но только не Киевский.

Следователь: И вы собирались это мнение претворить в жизнь перед Синодом?

Митрополит Петр: Собирался.

Следователь: Вы говорили в порядке частной информации между епископами, что он не митрополит Киевский, ваше личное мнение?

Митрополит Петр: Не помню, может быть, говорил, а, может быть, и нет. Я этого не помню.

Следователь: А когда Синод будет?

Митрополит Петр: Да ведь обещал Евгений Александрович.

Следователь: Значит, вы не помните, делились ли вы своим мнением с епископами, следовательно, вы этому вопросу значение не придавали?

Митрополит Петр: Нет.

Следователь: Были ли за ваше время прецеденты смещения и увольнения с кафедр?

Митрополит Петр: Смещений не было, но назначения были викарных, а епархиального — ни одного. Да, не было.

Следователь: Не назначали, значит.

Митрополит Петр: Не назначал.

Следователь: А припомните-ка.

Митрополит Петр: Позвольте, может быть, временно поручал одному, другому, третьему. Укажите мне, на что вы думаете.

Следователь: Как прикажете считать прецедент назначения митрополита Петра Крутицким?

Митрополит Петр: Это патриарх, это его воля.

Следователь: Значит, прецеденты назначения в церковной жизни были, а были ли прецеденты в назначении митрополитов?

Митрополит Петр: Нет, митрополитов не было, а были возведения, а митрополита мне дали, как выслугу.

Следователь: Были ли прецеденты назначения епархиальных архиереев или митрополитов единоличной властью без выборов?

Митрополит Петр: Вы этого не смешивайте, там митрополит Украины.

Следователь: Выходит, митрополит — это звание, а управлять — это отдельная статья, мы говорим про звание митрополита Киевского.

Митрополит Петр: Епархиальный архиерей был назначен не епархиально.

Следователь: Было, значит, так-то, покорный слуга.

Митрополит Петр: Я был не митрополит, я был епископ, а потом дали как выслугу.

Следователь: Но вы пять лет не прослужили. Но все-таки вам сан дали.

Митрополит Петр: Первый был Серафим, когда ему дали.

Следователь: Теперь мы запишем такой ответ, что да, прецеденты в даче митрополичьих санов единоличной властью были епархиальным архиереям, это весьма существенно.

Митрополит Петр: Притом, за выслугу лет.

Следователь: Вот насчет лет у вас выходит нескладно.

Митрополит Петр: А раньше, что я делал? К примеру, я митрополит Петр Крутицкий, потом Серафим Тверской и Тихон Уральский.

Следователь: Да позвольте, значит, вы меня не хотите понять?

Митрополит Петр: Да как же там особое положение.

Следователь: Извините, вы нам очки не втирайте.

Митрополит Петр: Вы возьмите положение 17-го года, значит, вы не знаете, раз говорите?

Следователь: Вот ваш коллега говорит об этом по-другому. Теперь вот какой вопрос, почему же так получается, если были единоличные назначения, почему же нельзя устранить единолично Антония Храповицкого и назначить на его место другого, не дожидаясь Собора, которого, кроме того, вы сами считаете заведомым контрреволюционером, дайте нам такой ответ?

Митрополит Петр: Во-первых, потому, что эти митрополиты являются лишь только управляющими одной епархии, данной ему, и эти епархии давались не по должности сана митрополита, а по выслуге, как награда, и сан митрополита давался как награда. Что же касается Украины, то он является митрополитом Украины, целой автономной области.

Следователь: Позвольте, значит, он митрополит Киевский и всей Украины? Разрешите мне повторить ваши же слова, когда вы выбирали Киевского митрополита, тогда Украины не было, а потом на Соборе он был признан Украинским, на Соборе 17-го года.

Митрополит Петр: Да, и тогда ему присвоили две панагии. А затем возник вопрос об автономии Украины на Соборе 17-го года, и вот когда Украине дали автономию, тогда митрополит Киевский получил уже новые привилегии, и там же, на Соборе, его подтвердили.

Следователь: Украина подчинена вам?

Митрополит Петр: Она автономная область.

Следователь: Подчинена ли она патриарху всея Руси?

Митрополит Петр: Она управляется сама, ему только представляют акт на бла­гословение.

Следователь: Значит, он сидит на входящем и исходящем. Выходит так, что патриарх всея Руси, но только не Украины, значит, все-таки она подчиняется патриарху всея Руси?

Митрополит Петр: Как каждая автономия — постольку-поскольку.

Следователь: Если украинская церковь сделает канонически неправильный поступок, патриарх имеет право наложить свою руку?

Митрополит Петр: Они сами накладывают.

Следователь: С Иоанникием* что вы сделали? (* Епископ Иоанникий (Соколовский) — в 1921 году хиротонисан во епископа Бахмутского. С декабря 1924 года по март 1925 года значится епископом Омским. Был одним из основателей Лубенского раскола, затем уклонился в григорианский раскол. Лишен сана. (Митрополит Мануил Лемешевский «Русские православные иерархи». Часть III. 1966. Рукопись.)

Митрополит Петр: Запретил ему служить, он уволен.

Следователь: Вы подтвердили этот акт, как же он служит?

Митрополит Петр: Он частный епископ. Прежде всего на Украину он был послан экзархом, потом он был переведен в Омск, и он этому не подчинился, и патриархом он был уволен с должности экзарха.

Следователь: Имеет ли право патриарх всея Руси распространять свое влияние на Украину? Вы уже сказали нет, а теперь говорите, что святейший патриарх Ти­хон назначил экзарха Украины.

Митрополит Петр: И я назначил Михаила, различайте моменты, при митропо­лите Киевском экзархе Украины должен быть Синод, этот Синод имеет автономию, все дела, назначения, определения, увольнения также, а к патриарху идет только к сведению на благословение.

Следователь: Мы говорим не о нормальном положении, а говорим о теперешней обстановке и отвлеченными вещами мы не занимаемся, это все ведется в связи к предыдущему вопросу. Почему вы считаете Антония контрреволюционером, а сами назначаете его экзархом? Вы мне скажите, вы утверждаете, что без Украинс­кого Собора не можете сместить Антония?

Митрополит Петр: Не его, а митрополита Киевского.

Следователь: А вот на Тихона Шарапова митрополит Петр мог высказать свое суждение по тем вопросам, которые были бы обязательны?

Митрополит Петр: По этому вопросу я вам все писал.

Следователь: Почему бы вам так не сделать, мы тоже кое-что понимаем? Вы продолжаете утверждать, что могли сместить Антония только с ведома Собора или Синода?

Митрополит Петр: Ну, не мог сместить Антония Храповицкого, это моя точка зрения, к тому же которого не считал митрополитом Киевским, да, считал я так.

Следователь: Нам известно, что единоличной властью был смещен и было запрещено священнослужение бывшему временно исполняющему должность эк­зарха Украины епископу Иоанникию. Чем же вы объясняете такие разноречивые толкования?

Митрополит Петр: А тем, что, во-первых, я не увольнял этого Иоанникия, а уволил его патриарх, я не патриарх и этого не мог сделать.

Следователь: Вы признаете, что он был уволен единоличной властью патриарха?

Митрополит Петр: Да, а потом он был послан патриархом, как временный заместитель.

Следователь: Это не важно.

Митрополит Петр: Тут надо разбирать моменты.

Следователь: Разберемся. Что такое экзарх?

Митрополит Петр: Экзарх — это митрополит, которого посылают туда, где нет митрополита, где церковь вдовствует, да, я признаю, что он был уволен патриархом единолично, а мною было подтверждено запрещение священнослужения.

Следователь: Почему же вы тогда не можете смещать Антония Храповицкого?

Митрополит Петр: Потому что экзарх есть лицо временное.

Следователь: Вы запретили ему священнослужение, как митрополиту, у них разница только в чинах, почему же, коль скоро у них один титул, одному можно запретить, а другому нет?

Митрополит Петр: Потому что один нам подчинен, а другой — нет.

Следователь: Почему же не можете запретить Антонию?

Митрополит Петр: Потому что я себя не считаю компетентным, истинно не считаю компетентным.

Следователь: Почему же считается компетентным запретить Иоанникию?

Митрополит Петр: Да нужно же разбирать, Иоанникию запретил патриарх.

Следователь: Нет, вы запретили.

Митрополит Петр: Я подтвердил, потому что экзарх есть мой чиновник осо­бых поручений, экзарх — мой посланник.

Следователь: Почему же вы одному могли, а другим нет?

Митрополит Петр: Я не знаю почему, потому что с ним оперировал патриарх.

Следователь: Здорово, что вы нам такое говорите, оперировал патриарх. (Смех). Вы говорите, по политическим мотивам вы не можете устранять.

Митрополит Петр: Я хотел только сказать, что он нарушил церковные каноны. За Антонием никаких церковных преступлений нет, а за политические преступления мы не можем его устранить. Иоанникий нарушил церковные каноны, а этот не нарушал канонов: от патриарха не отказался и на нем церковных преступлений нет.

Следователь: В чем же разница?

Митрополит Петр: Разница вот в чем: Иоанникию запретили не по политическим мотивам, а по церковным, и я подтверждаю, что мною подтверждено запрещение Иоанникию по той причине, что он нарушил волю почившего патриарха по церковной линии.

Следователь: Теперь мы ищем разницу, раз факт один и тот же, почему же в одном случае была могота, а в другом — недомогание, и теперь, кажется, мы нашли разницу: в одном случае вы Иоанникию запретили священнослужение, потому что он нарушил ряд канонов, раз нарушил волю патриарха, то, значит, и нарушил каноны. Храповицкий же этих канонов не нарушил, а за политические преступления вы судить не можете.

Митрополит Петр: Нет, могли бы, а перед кем я буду судить, дайте мне Синод, а то что же я один, и потом его сюда надо требовать.

Следователь: Значит, его нужно сюда потребовать, так, что же касается Антония, то за ним церковных нарушений нет?

Митрополит Петр: Я не знаю за ним церковных нарушений, за политические преступления его надо судить.

Следователь: Может ли церковь судить или нет за политические преступления?

Митрополит Петр: Может, постольку-поскольку, я бы судил не за политические преступления, а постольку-поскольку своей политикой он делает зло для церкви.

Следователь: Я вас спрашиваю, можете вы судить или нет?

Митрополит Петр: Раз он приносит своей политикой громадный ущерб церкви, то его можно судить. Я должен передать этот вопрос Синоду.

Следователь: А лично вы не можете?

Митрополит Петр: Я лично не компетентен, и должен судить Синод, на обсуждение которого я бы и передал свое мнение. Вы мне хотите навязать свое личное мнение. Дайте мне самому говорить.

Следователь: Пожалуйста.

Митрополит Петр: Я говорю, что за политические преступления его должен судить Синод, которому я выскажу свое личное мнение.

Следователь: В чем же выражаются его политические преступления?

Митрополит Петр: Потому что его деятельность плачевно отражается на состоянии нашей церкви.

Следователь: Значит, вы признаете, что своей политикой он приносит вред православной церкви?

Митрополит Петр: Безусловно.

Следователь: Почему же вы не посоветовались ни с одним епископом по этому делу?

Митрополит Петр: Я ждал Синода. Потому, что всякий другой мне подчинен, а этот нет.

Следователь: В каком акте или заявлении вы указывали, что Антоний именно такой человек?

Митрополит Петр: Я с вами говорил много раз об этом.

Следователь: А был ли какой-нибудь церковный акт?

Митрополит Петр: Как же я мог лично это делать?

Следователь: Ведь вы только что сказали, что вы могли дать акт.

Митрополит Петр: Да, ведь Иоанникий мой посланник, он просто епископ, не подчинившийся канонам.

Следователь: А этот, поскольку он вредит церкви, значит, он нарушает вашу волю?

Митрополит Петр: Конечно, нарушает.

Следователь. Что же вы его не сместите?

Митрополит Петр: Потому что он автономный.

Следователь: Да ведь они оба с Украины.

Митрополит Петр: Оба с Украины, но один — мой посланник, а другой — нет, и со вторым должен считаться Собор.

Следователь: Как же так получается?

Митрополит Петр: Церковные каноны очень тонкие, и в них надо разбираться.

Следователь: Что вы мне морочите голову, я не хуже вас знаю, здесь не канон, а голый факт, и вот вы мне скажите, если имеются два епископа, нарушивших каноны, одного вы можете смещать, а другого почему-то не можете.

Митрополит Петр: Дело в том, что тот начальник всей Украины, а другой мой посланник, это мой доверенный, и я запретил ему, потому что он не оправдал звания епископа.

Следователь: Мы не говорим об исправляющих должность, мы пока говорим о сане, почему же такое, оба епископа и почему к ним разное отношение?

Митрополит Петр: Да и Синод затруднился бы в этом случае.

Следователь: Чего там Синод, вы про себя скажите, почему вы единолично одному епископу запретили священнослужение, а другому нет?

Митрополит Петр: Потому что один — выборный, а другой — назначенный, потому что один послан мною, и я имел это право сделать без Украинского Синода, там его нет, и я послал Иоанникия, чтобы он организовал Синод и управлял им, это есть в положении 17-го года.

Следователь: Если вы говорите, что лишение сана митрополита Храповицкого не входит в вашу компетенцию, то почему же точно такому же епископу вами единолично запрещено священнослужение? Вы только, пожалуйста, не путайте, а то вы запутались, словно ребенок, вы нам лучше дайте правильный ответ, который я вам подскажу из ваших же слов. Значит, вы говорите так: «Я запретил Иоанникию за то, что тот нарушил каноны, в той степени, в какой я мог запретить. Антоний же Храповицкий канонов не нарушил, и, с точки зрения церкви, за ним преступлений нет».

Митрополит Петр: Я так и хотел сказать.

Следователь: Хотел-то хотел, а все путаете.

Митрополит Петр: Иоанникию было запрещено священнослужение за нарушение церковных канонов, таких нарушений за Храповицким Антонием не числится, политические же преступления не входят в компетенцию церкви, за это он и подлежит наказанию.

Следователь: Да, мы уже об этом говорили.

Митрополит Петр: Вы знаете, я совсем больной.

Следователь: Что же такое с вами?

Митрополит Петр: Да ведь видите, как я говорю? Горло болит, нервное, наверно, доктора мне хотели прислать — нужно бы горлового.

Следователь: Старших надо слушаться.

Митрополит Петр: Я и слушаюсь.

Следователь: Какое же показание нужно считать правильным, исчерпывающим, ибо, так сказать, в отношении Антония Храповицкого имеются противоречия?

Митрополит Петр: Да никаких, собственно, противоречий нет.

Следователь: А, по-моему, много, я что-то не понимаю, то, с одной стороны, можно, то нельзя.

Митрополит Петр: У меня уже голова закружилась.

Следователь: С одной стороны, церковь может судить, с другой — нет, как же понимать эту возможность и невозможность?

Митрополит Петр: Судить не могу и, наконец, еще раз повторяю, что судить Антония Храповицкого не можем, я и церковь не можем. Да, конечно, так.

Следователь: Храповицкий единица, а таких единиц много, тогда, значит, церковь вообще не может судить за политические преступления и других еписко­пов, или у вас принимаются во внимание разные степени преступления?

Митрополит Петр: Принимаются.

Следователь: Ну, с Антонием мы пока покончили.

Митрополит Петр: Только пока?

Следователь: Ну,да еще будет.

Митрополит Петр: А ну его, я с ним никаких сношений не имею. Я назначил исправляющим должность Киевского митрополита Михаила.

Следователь: А вы имели в виду митрополита Антония?

Митрополит Петр: Я имел в виду, что место свободно, я Антония не считал митрополитом Киевским, истинно не считал.

Следователь: Начнем сначала. Митрополит Киевский Антоний был выбран, но был смещен, за политические преступления судить нельзя, потому что церковных преступлений он не сделал. И получается так, что митрополит Киевский Антоний вовсе не Киевский.

Митрополит Петр: Восемь лет он уже бежал оттуда.

Следователь: А вы его пригласили?

Митрополит Петр: Да мне политическая обстановка не позволяет его таким считать.

Следователь: Не забывайте, что здесь дело серьезное и что вы здесь, так сказать, пропадете совсем, как муха, вы понимаете меня, я говорю пропадете не в том смысле, что вы пропадете в тюрьме, а вы попадаете под удары показаний архиереев.

При допросе велась полная стенограмма, которую мы привели выше. Владыка держался так, чтобы не дать ни себя запутать, ни других. В допросах принимали участие несколько следователей и Тучков. Все они старались сразу же ошеломить владыку своим напором и каверзными вопросами. Здоровый рассудок отторгал их. Трудно было найтись, что ответить, разве только молчать. И владыка, вернувшись после допроса в камеру и, припомнив, как следователи цеплялись буквально за каждое слово, остался недоволен своими ответами и написал Тучкову: «При допросе первом я находился в состоянии нервного психоза, как предположительно высказался осматривавший меня врач… Смутно представляю свои ответы на поставленные вопросы, а некоторые совсем не помню. Прошу этому протоколу не придавать значения…»

На последующих допросах владыка держался намного осторожнее, взвешивая и обдумывая каждое слово, отвечая однозначно или никак не отвечая. На допросе 18 декабря следователь спросил Местоблюстителя: «А возможно ли признание церковью справедливости социальной революции?

Нет, невозможно, — ответил владыка. — Социальная революция строится на крови и братоубийстве, чего церковь признать не может. Лишь война еще может быть благословлена церковью, поскольку в ней защищается отечество от иноплеменников и православная вера».

Иеромонах Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 2. Тверь. Издательство «Булат», 1996, с. 478-488.